Книга Астрид (СИ)

войны, много люди не женились и не заводили детей до тридцати лет. А теперь люди рожают уже в шестнадцать.

Но я завидую женщинам, которые жили раньше меня, и те, кто имел возможность вообще не рожать детей. В настоящее время, дети — это самая ценная валюта. Никто не спрашивает, хочешь ли ты детей. Я знаю, что нам с Иккингом не суждено растить детей вместе, но я не удивлюсь, если он завидует Стефани и хочет, чтобы у него был свой ребенок. Я ловлю его взгляд, и он улыбается. Что-то в его лице говорит мне, что я не единственная, кто признает смехотворность этой жизни.

— Стейки готовы! — говорит Сэм, и Мередит бросается к нему с голубым подносом.

Мы садимся за стол. Я сижу с краю, Сэм и Мередит напротив меня. Иккинг сидит в шезлонге, Стефани и Ральф слева от него.

Прошло полчаса, когда я замечаю, что Стефани и Ральф сидят очень близко и смеются над какой-то шуткой. Даже Сэм и Мередит пытаются притворится влюбленными. Она кормит его арбузом и мило улыбается, а он сидит довольный. Я сдерживаю позывы к рвоте и хочу ударить его в глаз. Но нельзя отрицать, что близость других пар заставляет меня нервничать. Они

могут подумать, что наши отношения не настоящие, а это не пойдет мне на пользу.

Я делаю глубокий вдох, встаю вместе с тарелкой и иду к нему. Когда Иккинг смотрит на меня, я улыбаюсь.

— Есть ли место для меня? — спрашиваю я. Я не даю ему шанса ответить и сажусь на егоколени и надеюсь, что ему не тяжело.

Он изучает меня долгим взглядом.

— Я не сломаюсь, — говорит он наконец. Он кладет руку мне на поясницу, поддерживая меня.

— Я высокая, — говорю я в качестве извинения.

— Я заметил, — тихо говорит Иккинг. — Мне это нравится.

Тепло в моей груди грозится поглотить меня, а огонь в груди словно сжигает меня заживо.

Краем глаза я вижу, что Стефани и Ральф смотрят на нас, но я не могу отвести взгляда от Иккинга.

— Как… — я прочищаю горло. — Как твой стейк?

— Хорош, — Иккинг смотрит в свою тарелку. — Твой?

— Тоже, — говорю я.

На лоб Иккинга упала прядь волос. Я протягиваю руку и смахиваю ее, чувствуя, какие они шелковистые и мягкие. Иккинг слегка поворачивает голову, а я касаюсь его щеки. Его рука

остается на моей спине.

— Я думал, ты сделаешь клубничный пирог, — сказал Сэм за моей спиной.

— Я же говорил тебе.

Иккинг перестает гладить мою спину, и я поворачиваю голову, следуя за его взглядом.

Сэм и Мередит стоят возле их задней двери. У нее в руках пирог, а на лице счастливая улыбка.

— Клубника на рынке выглядела не очень свежей, поэтому я купила чернику и…

Рука Сэма движется так быстро, что я даже не заметила этого. Я слышу громкий звук пощечины, а на глазах Мередит появляются слезы. Стефани испуганно выдыхает. Мередит

поднимает руку к щеке и смотрит на пирог.

— Прости, — шепчет она.

Все тело Иккинга напряглось, и он сжал ткань моей рубашки в кулак.

— С черникой тоже не плохо, — говорит Сэм, словно давая ей официальное прощение.

— Но в следующий раз делай, что я говорю.

— Хорошо, — улыбается Мередит. Она ставит пирог на стол, и Сэм оборачивается к нам,

хлопая в ладоши.

— Кто готов к десерту? — спрашивает он. Он не заметил жуткое напряжение во

дворе, или, может быть, ему все равно.

— Я не хорошо себя чувствует, — говорю я громко.

— Я хочу домой, — я встаю и ставлю

тарелку на стол для пикника.

— Не хочешь кусочек пирога? — спрашивает Мередит.

— Нет, — я едва могу встретиться с ней глазами. Я знаю, я должна держаться, ради нее, но я не могу. Если я останусь, я скажу что-нибудь, что сделает все в сто раз хуже. Лучше я уйду сейчас.

Иккинг идет за мной, извиняясь и прощаясь.

Оказавшись внутри дома, я прислоняюсь к кухонной стойке и понимаю, что мои руки трясутся от ярости.

— Мы должны сделать что-то, — говорю я, как только Иккинг заходит в дом и закрывает за собой дверь.

— Я знаю, — говорит он. — Но тебе нужно держаться подальше от него.

Я с досадой вздыхаю.

— Я смогу справиться с ним.

— Я не сомневаюсь, что ты можешь надрать ему задницу, — спокойно говорит Иккинг.

—В честной борьбе. Но парни вроде него никогда не воюют по-честному, — он достает из-под стола стул и садится на него, положив руки на спинку.

— Он непредсказуем, и это делает его опасным.

— Он кажется довольно предсказуемым для меня. Он бьет ее, когда захочет.

— Я серьезно, Астрид. Не пытайся бороться с ним самостоятельно.

Я смотрю вниз на пол, все еще слыша шлепок ладони Сэма по щеке Мередит. Я ненавижу Президента Хеддока из-за его политики и из-за того, что Мередит и большинство девушек так же страдают.

— Что это было, кстати? — спрашивает Иккинг, и я смотрю на него.

— О чем ты говоришь?

— Ты села ко мне на колени и дотронулась до моих волос.

Я не знаю, как ответить на его вопрос.

— Если ты прикасалась ко мне, я хочу, чтобы это было потому, что ты хочешь, а не потому, что люди смотрят, — говорит он. — Меня не волнует, что думают другие люди.