Книга Белого

Солнце медленно стремилось к своей гибели, проливая оранжевую кровь героев на сапфировое небо. После смены караула, настанет очередь богам ночи взять мир в свои руки. Но пока этого не произошло – возможно всё.

Юлий предпочёл бы растаять в этом лёгком воздухе. Исчезнуть, чтобы запечатлеть этот момент в памяти Вечности. Вся жизнь была этой секундой. Он смотрел на окружившие его предметы и видел их так, будто они были лишь лёгкими и неуловимыми колебаниями воздуха, по каким-то своим причинам – застывшими. Он видел стол, показывающий всем своим видом: «все столы должны выглядеть вот так и никак иначе». Он смотрел на людей. И видел в их глазах всё то же, окаменелое мраморное выражение, мечтающего избавиться от тирании чёрно-бело-серого – и стать оранжевыми.

Этим цветом был апельсин – свет, отображённый во вкусе. Апельсиновый сок с видом на море глазами человека, увидевшего однажды тень просветления – не это ли идеал искусства созерцания?! Именно этим и был последний день лета – как последний день божественного ремесла – устав от созидания, он созерцал свой новый мир, в котором, наконец, он избавится от скуки.

Но затем, настанет время снова взяться за дело. И он возьмётся – со всем своим упорством и энергией. Во что бы то ни стало.

Юлий держал в руке стакан с апельсиновым соком. Появление Сержа – никак не входило в его планы – остаться в этот вечер одному. Но, не смотря на это, он внимательно выслушал его:

– Я уезжаю, дружище. Не хочешь проводить меня и, за одно, немного прогуляться?

Юлий встал и всем своим видом выразил свою полною готовность; он сказал этим больше, чем когда-либо смог повторить то же словами. Они шли какое-то время в тишине, пока её не нарушил Серж:

– Как ты думаешь, кто создаёт всё это?

Юлий нисколько не удивился, что его друг, внезапно, начал задавать сложные вопросы. Вместо приходящих в его голову бесполезных действий, он сказал следующее:

– Это создают лишь твои мысли об этом. Сам мир представляет собой лишь прозрачный, неподвижный сосуд, который необходимо чем-нибудь заполнить и двигать в какую-нибудь из шести сторон света; а иначе – он раздавит тебя, не оставив даже памяти о тебе. Я понял это на своём собственном опыте. Лучше поздно, чем никогда.

– А в какую сторону двигать?.. Образно выражаясь, конечно. Чем его наполнять?

– А это – уже дело вкуса и настроения на сегодняшний день. Здесь нет каких-либо правил или инструкций. Каждому игроку предоставляется возможность самому выбирать второстепенные правила и направления. Если повезёт, ты даже сможешь найти себе спутников. Если нет – всё придётся преодолевать в одиночку – но так даже лучше.

– А что выбрал ты?

– Трудно сказать. Многие наполняют свою жизнь знаниями из всех областей памяти человечества: названиями тканей и научными статьями о социологии. Многие из умнейших людей нашего времени скатывались в бездонную пропасть восточной философии; японскими мультиками аниме, корейскими песнями и просвещённым социализмом Китая. Кто-то выбрал бога; но только потому, что ему лень принять то, что он и есть бог. Печально то, что те, кто определился со своим направлением, обычно, этим и кончают. Решив для себя, куда двигаться, больше ничего значительного для себя – они сделать не сумели. Поэтому, я решил наметить контур направления и понять, что значит быть живым. Я решил наполнить свою жизнь летом.

– И что это значит?

– Я пока не знаю. И когда узнаю, возможно, это будет значить, что я дошел до самого конца.

– Но ведь лето уже почти кончилось; тебе придётся ждать ещё девять месяцев.

– Лету – не обязательно быть только временем года. Это может быть и состоянием души. Идеальной тоски не бывает, но лето – это та светлая грусть, с которой хочется быть всегда и смеяться с нею сквозь слёзы.

– Я не знаю. Мне больше нравится осень – со всеми её приключениями. С дыханием приближающегося нового года и со вздохами уходящего. С дождями. Со свитерами, напитками и вечерами. С длинными и тихими ночами. С вальсом падающих листьев и танго ветров. С теплом и холодом… я люблю осень.

– Тогда, возможно, ты уже выбрал свой путь.

– Эй, Сергей, – послышалось вдалеке, – почему ты так медленно идёшь?! Попрощайся с другом и бегом сюда. Мы опаздываем.

– Кажется, меня зовут, – сказал Серж, протягивая Юлию руку; тот с уважением пожал её, – мне было очень приятно познакомиться с тобой, Юлий, надеюсь, мы ещё встретимся.

– Я тоже.

Юлий смотрел, как ещё один его друг скрывается за стенами машины, а затем и само транспортное средство медленно исчезает за горизонтом.

– Что ты хочешь увидеть?! – услышал Юлий свой собственный голос, ни то спрашивая, ни то восклицая себе самому.

Девочки уехали ещё утром. Из туристов в обеих городах остался лишь один Грегор и его семья. Сам швед тихо бегал по пляжу вместе с Юлием, стараясь вымотать его, но вместо этого – сам упал на колени с тяжелой отдышкой.

– Эй, ты чего? – удивился Юлий, – мы пробежали всего километров восемь – это меньше четверти марафона – я только разогрелся.

– Прости, но я больше не могу.

– Ладно.