Книга без переплета

Фируза только махнула рукой и уютно свернулась клубочком прямо в густой траве. А Михаил Анатольевич еще сделал попытку сжевать протянутый ему бутерброд, необыкновенно вкусный, и попил чего-то непонятного из красивой стеклянной кружки, да так и заснул с недоеденным куском в руке. Земля казалась мягкой, как пуховая перина, а солнце грело, как прикосновение нежной материнской руки...

Волшебная Стража позаботилась о них. Под обоими откуда ни возьмись оказалось по матрацу, а над головами раскинулся пестрый тент, защищающий от солнца. После чего четыре стражника уселись в кружок и завели свой разговор.

-...Человек он непростой, - указал Ловчий на Овечкина. - Похоже, колдун не из последних. Наш Великий Отшельник ничего нам не объяснил, но уж судя по тому, какое внимание он ему уделяет - взялся даже покараулить за нас ворота, покуда мы с ним тут носимся, - можно предполагать что угодно. Не наше дело, конечно, но очень любопытно! Однако, к делу. Спасая принцессу, этот самый Овечкин зачаровал и вернул обратно в мир голодных духов некоего Хораса - слышали, быть может? Лет триста тому назад какой-то колдун выпустил Хораса на волю - не совладал с заклинаниями, и с тех пор этот голубчик успел изрядно покуролесить по всем мирам. Ну, сидит теперь дома, и сидеть бы ему там вечно! Однако беда в том, что на Овечкина легло обратное заклятие - ему не выйти за пределы искусственного мира, сотворенного Хорасом для себя в качестве убежища. Отец Григорий желает ему помочь. Послал вот нас, провели мы Овечкина к Хорасу. И тот, гадина, заявил, что только его смерть освободит Овечкина от заклятия. Найди, мол, способ убить меня, бессмертного, и будешь свободен. Ни больше ни меньше. Вот, собственно, мы к вам за тем и пожаловали. У кого бы поспрошать? Хорас дал нам путеводную ниточку, но кто ее знает... вы слышали когда-нибудь о мире сытых духов?

Стражники дружно помотали головами.

- Бред какой-то, - сказал один. - Хотя, может, они так трансформировали представление о нас?

- Вряд ли. По словам Хораса, никто из них не знает туда пути. А к вам, вы сами говорите, протоптали дорожку, раз прорываются время от времени к воротам.

- Надо посылать запрос, - задумчиво сказал второй стражник. - У нас таких сведений нет. А при чем тут сытые духи?

- Ну, Хорас говорит, они будто бы могут сливаться со своими двойниками - сытые и голодные, - и получается в результате что-то среднее, нормальное, так сказать.

- Любопытная версия... И куда потом отправляется это "среднее"?

- Вот уж черт его знает, - пожал плечами Ловчий.

- Легенда, - решительно сказал первый из стражников. - Либо нечто подобное произошло один раз, и так давно, что об этом уже все позабыли. При сотворении мира...

- Все может быть. Но как бы там ни было, разузнать надо. Вы уж постарайтесь, ребятки, - просительно сказал Ловчий. - Мы подождем. За ворота нам не нужно - Овечкину туда в любом случае не пройти... так что посидим здесь.

- Ладно, - второй стражник поднялся на ноги. - Дело ваше необычное, так что обращусь я сразу в Центральный Архив. Есть у меня там хорошие знакомые...

Он шагнул за ворота и исчез, растворился в возникшем на мгновение золотистом тумане.

Вернулся стражник нескоро. Овечкин и Фируза успели выспаться, как следует подкрепиться и поболтать о том, о сем с тремя стражниками из разных миров. А день продолжался, и солнце стояло все так же высоко, и знойное марево царило кругом - они даже искупались в озере. И Михаилу Анатольевичу все происходившее доселе стало казаться бредом, привидевшимся в ночи кошмаром, о котором легко было забыть, - очень уж здешняя обстановка напоминала Землю, блаженный летний отдых за городом во время отпуска... вот только присутствие саламандры несколько нарушало естественность общей картины. Впрочем, Михаил Анатольевич, кажется, стал привыкать и к Пэку, воспринимая его почти как человека.

Впервые за долгое время Овечкин дышал полной грудью, наслаждаясь и красотой природы, и свежестью воздуха, и обществом, и безмятежностью времяпрепровождения - может быть, впервые за всю жизнь, как подумал он мельком и не без грусти. Ибо разве он видел и чувствовал когда-нибудь с такой остротой, как теперь, пройдя через свои невероятные приключения?

Фируза тоже совершенно расслабилась, шутила, кокетничала со стражником светлого мира и выглядела необыкновенно хорошенькой, так что Михаил Анатольевич даже позавидовал по-доброму тому человеку, чьей женой она когда-нибудь станет. Он, конечно, не сказал ничего вслух, да и вслед за этой мыслью на него вдруг нахлынули воспоминания о принцессе Маэлиналь. Сердце на мгновение болезненно сжалось, и Овечкин поспешно отогнал от себя все мысли о женах и браках.