Во-вторых, у этого Оле был брат, и в зависимости от рассказчика звали его по-разному. Мать почти никогда не называла его правильно – «смертью», поэтому я в детстве и сказку-то понять не мог, будто из неё вырвали важный кусок. Потом понял. Нечто похожее, как я выяснил гораздо позже из книг, встречалось у самых разных народов: наши германские и славянские предки объясняли подобное колдовство кознями то ли богини, то ли демоницы Мары, а египтяне опасались некоего Сехакека. Последнему в первую очередь приписывались головные боли, но ночные кошмары также связывают с ним, во всяком случае, в тех текстах, которые я сумел найти. Как всегда, магический дар выдавался за божественную или демоническую силу, за персонификацию стихийной магии (любимое дело древних греков; у них же, к слову, бог сна являлся братом-близнецом бога смерти!), за самостоятельного злого духа, но это и неважно. Важно то, что способность показывать людям сны реальна и вдобавок стара как мир. А если то, что я по возвращении на родину матери услышал о «втором Оле», правда, то сон может принести смерть.
Важная заметка: злой сон (иногда «дурман») несколько отличается от того, что делаю я. Есть немало колдунов, способных на это, только они не управляют кошмарами – насылают дурное сновидение как данность, как состояние тела и духа, как порчу или проклятие, но его содержание полностью зависит от личных страхов жертвы. Я же показываю то, что хочу. Тильда каталась на единороге. Мать качалась в сырой рыбацкой лодке. Соседский парнишка всю ночь падал с лестницы, а потом ещё месяц опасался ступенек наяву (не надо было дразнить меня на улице). И я знал, что это не предел.
Ещё кое-что, просто позабавиться. Как же я был рад, когда понял, что мне вовсе не обязательно садиться человеку на грудь, пока он спит. Глупые верования! Полагаю, что подобный образ взялся из-за чувства удушья и тяжести, что появляется у спящих во время кошмара. Люди, лишённые колдовского дара, склонны преувеличивать и выдумывать всякую ерунду; а зря, ведь то, чего они боятся, чаще всего имеет точно такой же облик, как они сами.
Впрочем, демон Сехакек, у которого язык якобы находился в непристойном месте, в юные годы привёл меня в восторг. Это ж надо было додуматься!