Читаем Книга для чтения по марксистской философии полностью

Но все эти обещания представляют собой грубый обман. Наука давно доказала, что нет и не может быть никакой загробной жизни. Значит, все разговоры о рае и аде являются сказками. Жизнь человека прекращается с наступлением его смерти. Люди живут только в этой жизни, на земле. Хитрые выдумки попов о справедливом боге, рае и аде созданы для одурманивания народа. Ведь не могут же богачи сказать прямо: мы вас заставляем работать на себя, держим вас в холоде и голоде лишь потому, что это нам выгодно. Мы живем за счет вашего труда. А бога, святых, загробную жизнь мы придумали только для того, чтобы вас одурачить, отвлечь ваше внимание от борьбы за лучшую долю в этой жизни.

Тогда никто не стал бы работать на богачей, не стал бы верить им и попам. Обещания «царства небесного» должны прикрыть тяжкую долю бедноты, вселить в нее покорность и послушание.

Некоторые буржуазные ученые и писатели объясняют неравенство в богатстве леностью одних людей и трудолюбием других. Способные, трудолюбивые и бережливые люди, говорят они, постепенно накапливают деньги и со временем становятся богатыми людьми. Ленивые и малоспособные люди будто бы не могут накопить средств для более зажиточной жизни и остаются всегда бедняками.

При внимательном рассмотрении и эти объяснения оказываются насквозь фальшивыми. Как раньше, так и сейчас в капиталистических странах имеется много трудолюбивых и способных работников. Однако они не могут выйти из нищеты. А вот капиталисты и помещики работают меньше всех или совершенно ничего не делают, но они богаты. Значит, дело здесь совсем не в добросовестном и честном труде. Народ давно подметил это, говоря о богатых: «От трудов праведных не наживешь палат каменных!».

Наблюдая несправедливые общественные порядки, трудящиеся долго не могли найти причин, которые порождают эти порядки. А богачи и их «ученые» всячески старались запутать этот вопрос. Они стремились доказать, что разделение людей на богатых и бедных является вечным. В причинах этого, как и других событий в обществе, будто бы вообще нельзя разобраться. Этим они якобы отличаются от явлений природы.

Так, в природе, говорят они, действуют определенные законы, строгий порядок, которому подчиняется все. Например, сколько бы раз мы ни бросали вверх камень, он всегда будет падать на землю. Значит, есть закон тяготения, который проявляется при падении камня в воздухе. В природе имеется много и других законов, которым подчиняются отдельные вещи и явления.

Совсем иначе совершаются события в обществе. В обществе, говорят такие «ученые», нет никаких законов, здесь все зависит от воли и сознания отдельных людей. Если человек захотел пойти в поле или в лес, он без труда осуществляет свое желание. То же самое происходит в общественных делах. Если царь или король задумал начать войну против другого государства, желания его достаточно для того, чтобы началась война. Гибнут миллионы людей потому, что один или несколько человек, стоящих у власти, затеяли войну. Хорошие законодатели вводят законы, которые необходимы пароду, плохие и злые законодатели обрекают массы на нищету. При умных полководцах армии неизбежно одерживают победы, а при бездарных проигрывают одно сражение за другим. Стало быть, в обществе, говорят они, все зависит от сознания, воли и решения правителей, полководцев и других великих людей и героев.

Однако на самом деле это происходит совершенно не так. Бесспорно то, что для толкового управления страной нужны знающие и энергичные люди, что победы на войне без умелого руководства не одерживаются. Среди правителей, королей и полководцев в прошлом бывали и умные, энергичные люди. Примером может служить русский царь Петр I, который пытался увеличить мощь русского государства. Но один он, при всех его способностях, ничего не смог бы сделать. В развитии России сыграло решающую роль развитие промышленности, появление новых групп людей, заинтересованных в успехах промышленности и торговли. Именно они и сломили сопротивление бояр, которые мешали росту производства, насаждению предприятий и развитию торговли. Петр I помог преодолеть косность и застой, в этом его заслуга.

Великие люди, «герои», говорят буржуазные историки, могут повернуть ход событий в любую сторону. Захотят они вернуть крепостное право или покорить весь мир — и будто бы могут это сделать. Стоит великому человеку или правителю пожелать насадить в своей стране культуру — и он это быстро осуществит. Не захочет он этого сделать — народ так и останется в невежестве.

В обществе, говорят они, нет никаких законов, строгого порядка, устойчивой связи фактов. Иногда, правда, совпадают одни события с другими, но это происходит чисто случайно. Вся общественная жизнь изображается сторонниками таких взглядов как беспорядочное нагромождение отдельных случаев, как запутанная сеть событий, где невозможно разобраться, что является причиной и что является ее следствием.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука