Читаем Книга для чтения по марксистской философии полностью

Положительное — это именно то, что необходимо для развития нового. Например, уничтожая капиталистический строй, мы стремимся удержать все то положительное, что имеется в капиталистическом обществе и может быть использовано для нашего дальнейшего развития. Мы используем технику, производство, так как без производства немыслимо не только коммунистическое общество, но и никакая общественная жизнь вообще. Мы используем буржуазную науку, так как современное производство не может успешно развиваться без широкого применения науки. Мы используем искусство, литературу прошлого, так как их реалистические образы помогают не только глубже понять пороки буржуазного общества, но и строить новое общество. Мы используем философию прошлых веков, так как без использования ее достижений нельзя было создать новое научное мировоззрение. Но, используя машины, мы в то же время отрицаем их капиталистическое применение. Используя буржуазную науку, мы отрицаем идеализм и метафизику, проникающие в нее, ведем борьбу против буржуазной идеологии. В философии прошлого мы также используем лишь ее положительное, объективное содержание, отбрасывая весь идеалистический вздор. Это значит, что для каждого вида предметов, для каждого вида представлений и понятий, как отмечал Энгельс, существует свой особый вид отрицания, такого отрицания, что в результате получается развитие.

Во-вторых, так как все в мире развивается, отрицание не означает прекращения развития вообще. Оно означает лишь прекращение развития в какой-то определенной конкретной форме и продолжение его в иной форме.

Буржуа обвиняли коммунистов в том, что они якобы стремятся разрушить общество, уничтожить собственность, семью и т. д. Маркс и Энгельс, давая ответ на эти обвинения, в «Манифесте Коммунистической партии» писали, что коммунисты стремятся не к разрушению общества, а к разрушению буржуазного общества, не к уничтожению собственности, а к уничтожению частной капиталистической собственности, которой большая часть общества уже лишена. Пролетарская революция означает не прекращение общественного развития, а продолжение его в новой форме. «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями,— писал Маркс и Энгельс,— приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех».

И в природе отрицание не означает прекращения развития вообще. Если бы, например, не отмирали растения, немыслимо было бы образование и обогащение почвы. Значит, гибель растительных организмов также нельзя рассматривать как прекращение какого бы то ни было развития.

Таким образом, отрицание — момент развития, его ступень, необходимый этап.

В-третьих, диалектическое отрицание, устранение отжившего является условием дальнейшего поступательного процесса развития. Например, в общественной жизни революционное устранение старых порядков необходимо для того, чтобы обеспечить дальнейшее развитие общественного производства, чтобы сделать общество более богатым, чтобы улучшить условия жизни людей.

Таковы некоторые черты диалектического процесса отрицания. Ленин, характеризуя его, писал: «Не голое отрицание, не зряшное отрицание, не скептическое отрицание, колебание, сомнение характерно и существенно в диалектике,— которая, несомненно, содержит в себе элемент отрицания и притом как важнейший свой элемент,— нет, а отрицание, как момент связи, как момент развития, с удержанием положительного...»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука