Они открыли жестяную коробочку, а там только два паука. «Где третий?» — удивилась старшая, ведь было три. Младшая потупилась: «Извини, я его съела. Но ты знаешь, там в углу за паутиной точно есть паук, я вчера его видела!» Испуганного паука сразу прошиб холодный пот. Он заметался в и юркнул в расщелину на полу. Кикиморки с визгом понеслись в угол комнаты. Шваброй содрали паутину. Никого. Расстроенные поплелись к окну. А там между рамами сухой паук. Раскурочили раму. Достали паука. Понесли к столу. Спасшийся паучок облегченно вздохнул и на трясущихся ножках побежал на чердак. Может там не найдут?
— Ряска с дальнего пруда.
— Полкило протухшей тины.
— Из копыта у пруда, чуть протухшая вода. А, сойдет и из нашего болота!
— Ногти Бабушки Яги.
— Слизь от тысяч слизняков.
Старшая полезла под кровать и достала банку: «С прошлого года собираю!» Она открутила крышку. «Фу, вонючая!» — сказала младшая. Пахло действительно не очень. Они зажали носы прищепками и продолжили.
— С кожи ста болотных жаб, слизь.
Кикиморки уставились друг на друга. Схватили банки и выскочили на улицу. Только и слышно, кваканье испуганных жаб и крик: «Одна, вторая! И у меня одна, еще одна!!». Через некоторое время довольные кикиморки вернулись и перелили слизь в кастрюлю.
— Одна лента из косы.
Старшая, ловко выдернула из косички младшей розовую ленточку. «А-а-а!» — заорала младшая и больно ущипнула старшую. Та зарыдала.
— Сестры горькая слеза.
Слеза капнула в кастрюлю и в ней, что-то зашипело, запузырилось. Повалил густой пар. «Надо закрыть крышкой!» — сказала старшая. «Ага, сама и закрывай!» — опасливо пятясь ответила младшая. Что-то, громыхнуло, и они спрятались за спинку высокого стула. Из кастрюли вылетели брызги и попали на вилку. Сверкнула молния. Вилка превратилась в серую мышь, обычную серую мышь, но только с хоботом. Мышь протрубила, соскочила со стола и скрылась в норке. Все затихло. От кастрюли исходил мягкий свет. Кикиморки осторожно вылезли из своего укрытия, подкрались к кастрюле и заглянули во внутрь. На дне мягко светясь зеленоватым цветом, дрожала желеобразная масса. Ух, какая она была мерзкая и противная! «Вау!» — сказала младшая. Старшая ткнула в массу пальцем. Слизь прилипла и потянулась за ним мягким, зеленым протуберанцем, потом с чавканьем оторвалась и вернулась назад. «Класс!» — сказала старшая и взяла массу в руки. Слизь вытягивалась и сжималась. Хлюпала и чавкала. «Дай мне!» — попросила младшая. «Не дам!» — отрезала старшая. «Дай!» — заорала сестра. И они сцепились. Слизь взлетела вверх и прилипла, дрожа и покачиваясь к потолку. Кикиморки клубком катались по полу. И тут вошла мама. «Что тут происходит?» — строго спросила она: «Я вас оставила на пять минут! И что вы опять устроили? Сестры должны быть дружными и помогать друг — другу! А вы?» Она схватила их за шиворот и растащила в стороны. Кикиморки махали руками и верещали: «Это она виновата! Нет она!» «Я не буду разбираться!» — сказала мама: «Наказаны обе!» И тут перед ней, на стол с потолка шлепнулось нечто зеленое. «Что это!» — испуганно воскликнула мама. Она брезгливо взяла массу, вышла на порог и выбросила. Кикиморы оплакивая потерю дуэтом заревели густым басом: «А-а-а!»
Слизь полетела куда-то в глубь болота, за камыши. Она шлепнулась прямо на пузо отдыхающего водяного. Чпок! И задрожала, отражая солнце зелеными бликами. «Какая вещь!» воскликнул восхищенный водяной: «Правду говорят, что у кикимор нет вкуса, раз такое выбрасывают!» Взяв свою драгоценность, он нырнул под корягу, чтобы там спрятать ее в сундуке вместе с остальными своими сокровищами.
Пиратская