Книга джунглей. Вторая книга джунглей

И был пир при ярком свете лагерных огней, перед рядами слоновых загонов, и Маленький Тумай был героем дня, и рослые смуглые ловцы слонов, следопыты, погонщики, канатчики и люди, знавшие все тайны обуздания самых диких слонов, передавали мальчика друг другу и мазали ему лоб кровью, взятой из груди только что убитого лесного петуха, чтобы все знали, что Маленький Тумай — лесной человек, коренной житель джунглей, посвящённый во все их тайны.

И под конец, когда пламя погасло и слоны при свете рдеюших головешек тоже казались залитыми кровью, Мачуа-Апа, глава всех загонщиков всех кхед и второе «я» Петерсена-сахиба, Мачуа-Апа, который за сорок лет ни разу не видел дороги, проложенной человеком, Мачуа-Апа, который был так велик, что назывался не иначе, как Мачуа-Апа, вскочил на ноги, держа Маленького Тумая высоко над головой, и крикнул:

— Слушайте, братья мои, слушайте и вы, владыки мои, в загонах, ибо я, Мачуа-Апа, говорю! Этот малыш будет теперь называться не Маленьким Тумаем, но Слоновым Тумаем, как звали его прадеда до него. То, чего не видел ни один человек, он видел в течение всей долгой ночи, и к нему благосклонны слоновый народ и боги джунглей. Он станет великим следопытом. Он станет более великим, чем я, даже я, Мачуа-Апа. Он пойдёт по новому следу, и по старому следу, и по смешанному следу, — и глаза его будут ясны. Он не повредит себе в кхеде, когда побежит под брюхами слонов, чтобы вязать канатами диких бивненосцев, и если он поскользнётся у ног нападающего слона, этот слон будет знать, кто он, и не раздавит его. Айхай! Владыки мои в цепях, — он промчался, кружась, вдоль ряда загонов, — вот малыш, видевший ваши пляски в ваших потаённых убежищах, — зрелище, которого не видел ни один человек! Почтите его, владыки мои! Салам каро[52], дети мои. Приветствуйте Слонового Тумая! Ганга Паршад, ахаа! Хира Гадж, Бирчи Гадж, Катар Гадж, ахаа! Падмини, ты видела его на пляске, и ты тоже, мой Кала-Наг, жемчужина среди слонов! Ахаа! Все вместе! Слоновому Тумаю! Барао!

И при этом последнем диком крике все слоны подняли хоботы, коснувшись их кончиками своих лбов, и протрубили полный салют — оглушительный, громовый раскат, которым приветствуют одного лишь вице-короля Индии — саламат кхеды.

Но всё это было в честь Маленького Тумая, видевшего то, чего до него не видел ни один человек,— пляску слонов ночью в сердце гор Гаро!

Шива и кузнечик

Колыбельная, которой мать убаюкивала маленького братишку Тумая