Книга интервью. 2001–2021

Мне кажется, что при необходимости соединить в одной книге сведения из самых разных областей знания – от истории до металловедения или биологии – такие искажения неизбежны. Мне, например, бросилось в глаза, что вы высказываете мысль о том, что Троянская война – пример борьбы людей, вступивших в железную эпоху, под которыми подразумеваете ахейцев, с оставшимися в медном веке троянцами. Но, кажется, большинство ученых относят микенскую цивилизацию к цивилизации медного века. К тому же у нас есть «Илиада», давайте вспомним, из какого металла Гефест кует доспехи Ахилла и как «шлемоблещут» герои с обеих сторон.

Если обсуждать подобные детали, нужно вернуться к специальной литературе. К примеру, Т. В. Блаватская в своей книге об ахейской Греции говорит, что ахейцы плавили и ковали железо во времена Троянской войны. Но в прежней литературе, например у С. Я. Лурье, считалось, что это железо использовалось для ювелирных изделий, а не для оружия. В тех строфах, где герои блещут шлемами, Гектор говорит об Ахилле, что у него «железное сердце». На эту тему есть и специальные работы. А в целом я согласен с вами, ошибки в такой работе неизбежны.

Один из ваших постулатов заключается в том, что добыча сырья, как и сельское хозяйство, – это область, где сложно решить проблему разделения труда. Во всяком случае, вы предлагаете так дополнить мысль Адама Смита, упрекавшего крестьян в том, что в их труде отсутствует точная механическая специализация, а потому он заведомо неэффективен. Насколько, однако, эта мысль относится к современным способам как добычи сырья, так и ведения сельского хозяйства?

Да, конечно, это в меньшей степени относится к добыче нефти. Но для нынешнего состояния сельского хозяйства мысль остается во многом справедливой. Замечание Адама Смита, когда он сравнил работу мануфактуры по производству булавок с крестьянским трудом, касалось его эпохи и существовавших тогда механизмов разделения труда. Конечно, в современных агрохолдингах работа эффективно разделена и автоматизирована. Однако рядом с ними продолжают трудиться миллионы обычных крестьян. При этом есть пример органических ферм, где люди сознательно отказываются от автоматизации, занимаются традиционными практиками ухода за животными и растениями, и это хозяйство востребовано и прибыльно. В Италии, например, существуют специальные формы поощрения таких традиционных хозяйств в разных сферах. Люди платят тем меньше налогов, чем больше занятий они одновременно совмещают на своей ферме. Государство субсидирует их деспециализацию.

Возможно, это происходит потому, что такая сельская пастораль, так же как дикая природа в заповедниках, становится отдельным видом сырья. Она «упаковывается» для потребления людьми, которые устали от городской жизни, и приносит определенную прибыль.

Безусловно, заповедные территории, да и любые уникальные объекты существуют и потребляются по тем же законам, что и сырье. Они также географически далеки и относительно редки. Пизанская башня в этом смысле мало отличается от нефтяной вышки, принося прибыль городу, где она расположена.

С другой стороны, нельзя назвать Пизанскую башню сырьем, поскольку она продукт труда архитектора и строителей.

Назвать ее сырьем, конечно, нельзя, однако она приносит незаработанную прибыль, как нефтяное месторождение. Нынешние жители Пизы не внесли никакого вклада в появление этой башни. Она просто досталась им и теперь дает возможность получать ренту. Так же как жители Сибири никак не повлияли на то, что на территории, где они живут, обнаружены нефтяные залежи.