Книга Иоши

Я поочередно взглянул на каждого, но их неизменная пустота в лицах никуда не ушла. Хотелось плюнуть в эти рожи, чтобы вызвать хоть какую-то эмоцию.

– Я хочу уйти. Отпустите.

– Ты знаешь, где выход, – ответил отец, посмотрев в сторону реки.

Вся эта святость ритуала бесила. На лице расплылась улыбка. Хотелось хохотать, но я сдержался. Встав у реки, удивился ее чистоте, словно это была и не река. Родань давно обмелела, из-за чего сквозь заросли водорослей и камыша весь мусор было видно.

– В новую жизнь, – произнес я сам себе и вошел в реку. – Долой всю эту херню с моим безумием. Так больше нельзя. Я выбираю счастье и здравомыслие. – Нога оступилась на камне на дне, и я нырнул с головой в воду. Течение сразу меня подхватило и попыталось утянуть, но я нашел, куда упереть ногу, и снова встал. – Нет. Меня ждет моя будущая семья, с которой я планирую обрести покой. – Вода ударила в ноги, и я снова провалился в воду. В попытках на что-то опереться, я не нашел дна. Всеми силами греб на поверхность. Вода уже попала в легкие, отчего начал захлебываться и паниковать. С трудом вырвался и хватал ртом воздух. – Не сдамся. Я буду жить. – Силы ушли. Я больше не мог противиться течению и провалился в пустоту.

Всплыл я уже на диване в зале родительского дома. Хотелось кричать, но в горле словно застрял ком. Как и глазами, я хлопал ртом. Возвращаться в пустоту мне больше не хотелось.

Рядом на кресле спал Славик, в руках он держал одну из книг, что остались от матери. Я с трудом сел на диван и аккуратно потряс своего друга за колено.

– А?! А! Привет. Ты очнулся. – Славик потянулся и взглянул на часы. – Уже вечер. Как ты? Ты сразу отключился. Я уже хотел скорую вызывать, но осмотрел тебя, вроде целый. Даже нос не сломан.

– Я вымотан. Вчера выдался сложный день.

– Что за мудак был?

– Привет от Гольдберга.

– Охренеть у тебя жизнь. Ты каким образом дорогу ему перешел?

– Долгая история, но пора уже с ней кончать, иначе все будет только хуже.

– Помощь нужна?

– Спасибо, но нет. Сам справлюсь. Благо знаю, что делать.

– Хорошо, но, если что, кричи, я примчу на выручку.

Я лишь кивнул ему. Он не хотел уходить, боялся, как бы со мной опять что не случилось, но я уверил его, что все будет хорошо, что ему самому надо отдохнуть. Метался, но я оказался настойчивее. Славик пообещал с утра заехать – проверить меня, но я понимал, что к этому времени меня уже не будет дома. Когда он ушел, я спокойно откинулся на диван. Спать больше не хотелось, да и что-то предпринимать на ночь глядя было нельзя. Я оценивал свои силы против Кулака, что ему говорить и как поступать. Ошибиться было нельзя, хотя понимал, что планировать бесполезно. Я осознавал, что он стал другим человеком за эти десять лет, как и я сам.

Так я пролежал до самого утра, не смыкая глаз. Тело оправилось после побоев, но как только встал на ноги, то бока заныли снова от боли, но пора было действовать. Кулак жил в Верхнем Родищенске, по указанному адресу, я не понимал, где именно, но, сверившись с навигатором, даже посмеялся над собой. Это был старый микрорайон на окраине, отстроенный специально для работников завода. Я даже удивился тому, что ни разу там не был.

Указанное место я нашел быстро. Возле пятиэтажек под окнами жильцы организовали небольшие палисадники: у одних росли цветы, а у других – овощи. По жильцам район не сильно отличался от Нижнего, да и с возвращения в Родищенск убедился, что город не такой уж и разный. Везде живут одинаковые люди с одинаковыми проблемами. Это была детская наивность искать себе соперников, какая история обходится без антагонистов, самих себя за злодеев мы не считаем, поэтому вырисовываем образы хуже себя окружающим. Так легче, всегда можно переложить груз ответственности на других, а из себя строить саму невинность.

В подъезде отсутствовал домофон, поэтому я без проблем поднялся на нужный этаж. Кулак обитал в самой середине – во втором подъезде на третьем этаже. Я стоял перед тридцатой квартирой и подбирал слова. Не спешил нажимать на звонок, но, когда решился, никакого звука не издалось. Я повторно надавил на кнопку, но без изменений. Стучать в дверь считал бескультурщиной, но другого выхода не оставалось. Я долбил кулаком, отчего у самого в ушах звенело.

– Кто там? – раздался голос Кулака за дверью. – Че ломитесь?

Зазвучали открывающие замки, и сквозь проем появился Андрей. Когда он меня увидел, явно хотел закрыть дверь обратно, но вечно меня избегать у него бы не вышло.

– Зачем пришел? И нафиг так долбить? Я только ребенка уложил.

– Прости. Но нам правда пора поговорить.

Он смотрел на меня сквозь проем. Не спешил что-либо мне отвечать. Я догадывался, что у него происходило в голове, ведь избегать этого разговора вечно нельзя. Он открыл дверь шире, чтобы я прошел во внутрь. Мы прошли на кухню, где он попросил не шуметь, чтобы не разбудить ребенка. Все было по старинке, по-советски, старая мебель с заевшейся грязью, шумная газовая горелка, прожженный от сигарет линолеум, замасленные стены и шторы и горы немытой посуды.