Книга Холмов (СИ)

  - Как наша жизнь? Да наша жизнь как корзина тёрна, дурочка. Кислее некуда.

  - И сами мы как оскомина, - коротко усмехнулась Гидра.

  - Не мы такие, злыдь-баба, жизнь такая.

  Оказывается, прозвище Злюка угодило близко. Злыдь-баба конечно лучше, Анна в который раз убедилась: жизнь хитрей самых хитрых выдумок.

  - Ани, съешь ягоду. Ты тоже, Кел, - сказала Алейна, срывая одну и для себя. Девчонка выглядела бледной и усталой, поэтому, когда отошла и присела на траву, никто не удивился. Она словно исхудала и не спала два дня, видать, все силы вложила в этот куст. Зато тёрна выросло много, целые гроздья.

  - Перерастила, - устало вздохнула жрица. - Их можно собрать впрок, пару дней не пропадут. Мародеры кривились от кислинки, плевались и возмущались, что яство похуже подошвы от стоптанных по семи королевствам башмаков.

  - Лекарство не бывает сладким, - ответила Алейна, и положила голову на колени. Анна встала у нее за спиной. Она ни на секунду не расслабилась, ждала, когда начнется. Но пока не начиналось. Они все еще слишком боялись друд. Вот бы духам сделать вид, что ушли, но остаться, тихими стражами в гуще ветвей.

  Постепенно темные лица светлели и разглаживались. Целебное воздействие ягод всегда было слабым, но на обколотых ядовитыми шипами действовало в самый раз.

  - Благодарим милосердную Матерь, - сказала Алейна, глядя, как спасенные ей люди все больше жестикулируют, растирают измятые грубыми корнями и ветками члены. - Которая равно заботится о бедных и богатых, о правых и виноватых.

  - ...дарим ...сердную ...терь, - повторял вслед за ней нестройный хор. Ну прямо преданная паства. Только преданной в итоге будет жрица.

  Кел съел свою ягоду и сел рядом с ней.

  - Спасибо тебе, - просто сказал он.

  - Хальда дала мне сил, - тихо сказала ему Алейна. - Больше, чем обычно.

  - Пить хотца, - риндан потянулся, позыркивая на Ричарда с натянутым луком и Стального с другой стороны. - Добрая жрица, позволишь сходить к ручью?

  - Да и поссать бы туда же, - добавил кто-то другой.

  - Идите, - кивнула жрица.

  Ричард молча отступил, пропуская желающих свернуть с дороги в лес. Губы его были сжаты, он не произнес ни слова. Мародеры насмешливо огибали его, делая вид, что не замечают. Сейчас перетрем у ручья, пока идиоты не слышат.

  Они стали валиться на землю, один за другим, минут пять спустя, еще все ушли к ручью. У Анны тоже замутилось в голове, но ее не накрыл тяжелый, жаркий, загустевший в жилах сон. А на бессмертного черно-белого просто ничего не действовало.

  Услышав, как падают тела, Дмитриус очнулся из комы, заскрежетал, расправил плечи. Ему, с круговым зрением, не было нужды оглядываться, но он растерянно оглядывался.

  - Что ты сделала? - воскликнул Кел, вскакивая.

  - Суд, - Алейна встала.

  Ричард уже был рядом, и до Анны дошло, что он все понял заранее. Ну, не знал, чего именно устроит жрица, но она же сказала: 'Поверь мне'. Судя по тому, как ворон Винсента неподвижно сидел на ветке, маг тоже понял и ждал. Воительница озиралась и везде видела беспробудно спящих мародеров, они валялись повсюду, как павшие в битве, но без крови и ран.

  Алейна двинулась к первому из упавших.

  - Суд? - спросил Кел, не отступая от нее ни на шаг. - Ягоды ядовитые?

  - Ядовитые. Ягоды погрузили их в сон. Те из них, кто достоин жить, проснутся. Те, кто недостоин, умрут.

  Алейна опустилась возле воина со жгутами бугрящихся мышц. Ее тонкая рука легла на бычью шею, замерла, отдернулась. Анна подошла и увидела, как все реже вздымается волосатая татуированная грудь, как темнеет лицо, синеют губы. Он перестал дышать.

  - Кто решает, кому жить, а кому умирать? - воскликнул Кел.

  - Хальда. Я взмолилась не просто о ягодах. Я просила ягоды-казнь для тех, кто достоин казни. И получила ответ. И друды помогли.

  Дмитриус двинул кулаком о кулак. Его эмоции редко выражались в движениях, все-таки он был не человек, но сейчас вырвались.

  - Наконец-то, - произнес он с огромным чувством. - Наконец-то.

  Кел был потрясен, и его продолжало трясти.

  - Богиня милосердия, жизни и мать всех людей?! - ветром, загнанным в узкую расщелину, взвыл он. - Дала тебе силы вырастить ядовитые ягоды для тех, кого она отбраковала? Кого она хладнокровно обрекла на смерть?.. И ты их без тени сомнения их вырастила и дала людям? Это - добро? Это - свет?

  - С тенью, - рявкнула Алейна, поднимаясь, глядя снизу-вверх, сжав кулаки. - С тенью сомнения.

  - Тогда как же...

  - Ты не понимаешь, - перебил его Ричард, - ты просто забыл...

  - Пусть говорит, - оборвала его Алейна.

  - Надо было дать им выбор и дать им шанс! Нельзя судить человека и выносить приговор до того, как он совершит преступление! Жизнь многообразна, и ты не знаешь, что произойдет! Не знаешь, что склонит их на светлую чашу весов правосудия, поэтому надо дать им ШАНС! А когда дали и они его не выдержали, вот тогда судить...