Книга Холмов (СИ)

  Алейну послушно подняли и снова, второй уже раз, жертвенно протянули хозяйке.

  - Пробудись, моя прекрасная сестра! - позвала Марет чистым, юным гласом, и ласково провела по Алейновой щеке. Импульс эмоций и чувств ушел в девчонку, разбередил ее обморок. Долгие секунды спустя она очнулась.

  Закашлялась, открыла потемневшие от боли и гнева зеленые глаза.

  - Привет. Ты тщетно думаешь, что поможет кто-то из друзей, - с сочувствием, медленно произнесла демоница, вглядываясь в напряженное лицо Алейны. - Никто из них не поможет. Больше того, я велю, и любой, кого ты считала другом, убьет тебя. Потому что их сердце принадлежит мне, а ты лишь жалкая помеха на моем пути к безраздельной власти над сердцами смертных.

  Алейна смотрела на Дика, который с готовностью, торопливо шагнул к хозяйке. Мрачные глаза на сведенном судороге лице. Их родной рейнджер словно надел маску преданного и истового служения совершенной твари.

  - Ах вот что, - с восторгом поняла Ареана. - Ты любишь его. Кто бы мог подумать. Такая юная, чистая и светлая, такого грубого, темного человека вдвое старше тебя самой.

  - Хальда, - прошептала жрица, - пусть падет с ночного неба золотой звездный дождь...

  Но новое прикосновение нежного пальчика, новый импульс беснующихся, обуревающих чувств, и Алейна вскрикнула, прервав молитву. Чужие эмоции бушевали внутри нее, и это оказалось ударом не слабее латного кулака Анны прямо под дых. Красивое лицо девчонки дергалось от муки, страха, наслаждения, ярости, всего-всего-всего сразу, за пару ударов сердца в ее глазах пронесся калейдоскоп чувств.

  - Ааах! - Алейна повисла на держащих ее руках, тяжело дыша.

  Анне было уже все равно, чувства так сильно выгорели в ней, что не возвращались назад. Все было серым, бессмысленным, как пузырящаяся вокруг вонючая грязь, вся ее жизнь была грязью, как и жизнь остальных Лисов, давно пора было отдать ее Смеющемуся Богу и кануть в небытие.

  - Мой маленький Ричард, - ласково сказала Марет, погладив лучника по плечу, отчего тот встрепенулся и с обожанием посмотрел на нее. Обожание на его обветренном лице смотрелось удивительно чужеродно. - Ты питаешь к этой девушке какие-то чувства? Скажи нам правду, заклинаю тебя, мой милый слуга.

  Лицо Дика исказилось в борьбе. Он никогда не раскрывал своих пристрастий остальным. Если только свои сильные чувства к Келу.

  - Да, - тяжело ответил рейнжер. - Питаю.

  - Какие же? - широко раскрыв удивленные голубые глаза, вкрадчиво спросила демоница. Народ внимал происходящему, и даже дышал теперь синхронно, вдыхал и выдыхал. Вдыхал и выдыхал.

  - Я... - проговорил рейджер, - оберегаю ее.

  Зеленые глаза Алейны смотрели в его нахмуренные мрачно-карие.

  - Не любишь? Нет?

  - Нет, - ответил Ричард, моргнув, словно удивленный. Словно никогда и не думал о жрице с такой стороны.

  Девчонка силилась совладать с собой, но губы ее задрожали. Алейна знала, что любящий одолеет чары демоницы, если та прикажет убить ее. А не любящий - убьет без раздумий. Она получила ответ на вопрос, который никогда бы не задала Ричарду сама.

  - Тогда, - улыбнулась Марет, поправив светлый локон, - уничтожь жрицу светлой богини. Уничтожь ее для меня.

  Алейна с расширенными глазами рванулась, пытаясь высвободить руки, но холмичи слишком крепко держали ее. Она не могла сотворить щит света.

  Анна не шевельнулась, чтобы спасти подругу, ей было все равно. Капризный Бог примет их души, Смеющийся Бог с хохотом вырвет их сердца из груди.

  Дик ухватил палаш двумя руками и вскинул, задумчивость на его лице так быстро сменилась абсолютной уверенностью в своих действиях, как будто только что рядом с ними стоял их Ричард, такой знакомый и настоящий, а теперь включился совсем другой.

  Железный прут с лязгом выстрелил из вытянутой руки Дмитриуса и вошел Марет в живот. Стальной возвышался над раболепно склоненными людьми, и ничто не помешало его выстрелу. Девушку отбросило назад, в пузырящуюся грязь. Толпа дрогнула. Ричард издал странный, воющий полу-шепот, полу-визг, за долю секунды совладав с собой и уведя свой удар в сторону. Он косо резанул по рукам, держащим Алейну, веер кровавых брызг взлетел над распадающимся клубком тел, а за ним следом настигли испуганные крики пораненных холмичей. Ричард в ступоре смотрел на свои обагренные кровью руки, людская масса, словно очнувшись, пятилась, расходилась, отступала, ломалась на отдельные островки, кто-то голосил, кто-то озирался, кто-то резко сорвался с места и побежал прочь, в темноту. Етахи выли, захлебывались лаем. Тиски Ареаны ослабли, будто их уже почти и не было. Но тут же они вернулись.

  Марет рывком поднялась из жижи, прекрасное платье, идеальные волосы, ленты, золото и серебро, драгоценные камни и цветы - все это моргнуло и исчезло, и все увидели девушку пятнадцати лет, с искаженным от страха и боли лицом, обеими руками стиснувшую торчащий в окровавленном животе тяжелый. железный прут. Но тут же моргнуло снова, и из грязи возвысилась, восстала Ареана, сверкающая королева, царственный фантом.