Книга Холмов (СИ)

  - Ну, пока-то мы не можем в Мэннивей уехать. И лошадей теперь нет, можно, конечно, отобрать у местных в счет расплаты... Но и заказ мы пока не вполне завершили.

  - Значит, надо ее просто унести подальше от поселения. Посадить старую бабку ее выхаживать где-нибудь в лесу, и пусть живут как ушельцы.

  Алейна вздохнула.

  - А давайте, - сказал Винсент довольно резко, - не взваливать на себя очередных пейзан. Все это не наши проблемы.

  - Ну как не наши, - в тон ему возразила Анна, - мы бирки носим для чего, чтобы таких вот защищать. Оставим Ареану в Землеце - хана Землецу, а если с помощью этой толпы она из-под Холма вылезет, и нашим биркам хана. Готов снова ходить с железом вместо серебра? И это в лучшем случае, трибунала никто не отменял.

  Вряд ли их, служащих лично Хилеону, осмелятся бросить под трибунал. Но никто из Лисов в жизни не станет проверять.

  - Я не о том, что надо все бросить на произвол судьбы, - покачал головой маг. - Я о том, что у этих убогих есть свой владелец. Вот пусть он с их проблемами и разбирается. Пора уже сыграть господину Гвенту песню ветра, и пусть сам прикажет холмичам увести Марет отсюда подальше.

  Здесь серый был совершенно прав. Все замолчали и повернулись к телу, распростертому в грязи. Ветряная арфа была поручена Келу, и хотя она лежала в тайнике внутри броневагона и пользоваться ей мог каждый, но настраивать как следует умел только он... Как ни оттягивай этот момент, все равно он все ближе и ближе, жрица на деревянных ногах приблизилась и склонилась над сыном Странника. Едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

  Остальные взяли себя в руки и тоже подошли. Ричард перевернул его, и все смотрели в бледнеющее из-под стекающей грязи, холодное лицо. У всех внутри замер тяжелый, неповоротливый ком. Даже у Дмитриуса.

  - Да что б тебя!! - завопила Алейна. - Гребаный Келя, огрый хер тебе в жопу!!

  Лисы онемели, так как за все время знакомства и все невероятные испытания, перенесенные ими вместе, рыжая ругалась всего второй раз.

  - Он жив! - воскликнула девчонка, смахивая слезы с лица. - Жив, сволочь!

  - Он не дышит, Алейна... Лицо белое и весь холодный, - осторожно сказал Дик, глядя на нее как на поехавшую.

  - И чего теперь? - ехидно спросила рыжая, глянув на него снизу-вверх. - А час назад об него нож сломался! И утром железные варги ему ни царапины сделать не смогли. Это те самые, которые лапой полбашки сносят.

  - Лапой это одно, ну вышла у него как-то защита, может Странник благословил беднягу-сына. Но как же можно не умереть после того, как захлебнулся?!

  - Ой, ну захлебнулся и захлебнулся. Да, внутри везде грязь, нет, не дышит. Вот потому что не надо ему дышать.

  Теперь уже все смотрели на Алейну, как на сумасшедшую.

  - Бессмертный он, - совершенно наплевав на взгляды собратьев, отрезала Алейна. - Физически его убить нельзя. Ничего не напоминает?

  - Низверг.

  Всех пробила дрожь.

  - Но как же?..

  - Не знаю, как же. Вы говорили, Безликая тварь у него служение забрала? Получается, забрать-то забрала, но в обмен и дала кое-что. Бессмертие.

  - Охренеть.

  - Зачем ей вообще чего-то давать?

  - Ну, на факультете низверговедения нам говорили, что в месяц Багровой луны низверги становятся добрыми, вылазят из-под Холмов и дарят подарки первому встречному! Этот праздник называется День добрых ни...

  - Все-все, мы поняли. Ты совершенно уверена, что он не мертв?

  - Я совершенно уверена, что он жив, - невозмутимо ответила жрица.

  - Ты чувствуешь это? - переспросил Ричард, все никак не в силах поверить в невозможное.

  Но с Лисами постоянно случалось что-нибудь невозможное. Жизнь такая, и мы такие, говаривал вот этот самый Кел. И теперь он распростерся перед ними, с полными легкими и полным желудком грязищи, но, по словам Алейны, удивительным образом не погибший. Бессмертный.

  - Чувствую, - кивнула она. - Только как его в себя-то привести... Он не сможет все это вырвать, даже если сможет, то в груди-то...

  Стальной скрежетнул и наклонился, навис над Келом и замер в такой позе. Постучал себе в живот.

  - Владыки тверди, - гулко сказал Дмитриус, и это, кстати, были первые его слова за весь вечер. - Давайте там... Тяните мать землю-сыру... из сына дорог.

  Гремлинские лапки высунулись из темноты берлоги в холодный ночной мрак, зябко перебирая когтистыми пальчиками.

  - Гррр, мррр, - промурчал Нирявик.

  - Хррр, - отрезал его собрат.

  Скрючив лапсы, братья стали потягивать, подергивать невидимую грязь в теле жреца.

  - Переверни его и положи на колено животом. Чтобы голова вниз свисала, - приказала Алейна. Ричард сделал это, удивленно наблюдая за происходящим.