Книга красной луны

– Я чуял. Они пойдут через горы и скоро будут в Миравии. Вы найдёте их там. Забирайте принцессу и уходите.

– Принцессу?! – Никлас покосился на белокурую малышку. – Это и есть младшая дочь Тира Двенадцатого?

Зегда кивнул:

– Тира Двенадцатого и королевы Эльжбетты. Если девочка останется здесь, Шамшан до неё доберётся.

Никлас отказывался верить собственным ушам:

– Как же твой долг, Зак?! Что может быть важнее для мидава?

Зегда переступил с одной лапы на другую:

– Кое-что может.

– Зебу?

– Зебу. Только ему не говори.

Никлас улыбнулся:

– Не хочу тебя расстраивать, но, думаю, он уже знает.

– Когда он вернётся, я всыплю ему как следует и отправлю в Гремундский лес, – проворчал Зегда, пряча глаза.

Никлас обнял старого друга, и маленький отряд направился в сторону Грязной дороги, чтобы незамедлительно покинуть город.

Следующий день путники провели в горах, где их и застал дождь.

Гроза ушла. Теперь лишь редкие капли напоминали о недавнем буйстве стихии. Костёр потихоньку разгорался, и принцесса Лайда придвинулась к нему почти вплотную, грея озябшие пальцы.

– Я хочу есть, – сказала она, выразительно взглянув на Виллу. Девушка вытащила из-под плаща круглую белую лепёшку.

– Этот хлеб несвежий, – поморщилась Лайда. – Вели подать что-нибудь другое.

Вилла демонстративно огляделась:

– Боюсь, что слуги бросили нас на произвол судьбы. Да и повар куда-то запропастился. Но, если хочешь, я могу поджарить эту лепёшку на костре.

Лайда высунулась из-под плаща как черепашка из панциря:

– Я хочу сама…

Насадив кусок лепёшки на прутик, Вилла протянула его девочке:

– Попробуй. Только не держи слишком долго – сгорит.

Принцесса начала увлечённо трясти прутик над огнём, а Вилла подошла к Никласу и села рядышком, прислонившись к его плечу:

– Помнишь, как вы учили меня разводить костёр? Мы тогда жили все вместе.

Никлас кивнул, слабо улыбнувшись своему воспоминанию:

– Вилма решила, что нам нужно устроить обед на берегу.

– Точно. И мы до вечера пытались приготовить цыплёнка на вертеле. А цыплёнок всё равно остался сырым.

–… и мы пообедали хлебом, – его голос неожиданно дрогнул и сделался текучим как топлёное масло. – Ты сильно по ней тоскуешь?

Девушка вздохнула:

– Я привыкла. Только иногда мне кажется, что вместе с ней я потеряла частицу самой себя.

– Так и есть, – выдохнул Никлас. – Прости.

– За что? –изумилась Вилла. – Ты сделал для меня больше, чем сделал бы родной брат. А недавно я, наконец, встретилась с Селеной. Она так похожа на Вилму!

Никлас кивнул:

– На тебя – тоже.

– Я хотела поговорить с ней в тот вечер, но она уже уснула. А ночью они сбежали.

– Я всё ей расскажу. Обещаю.

– Ну, уж нет! – рассмеялась девушка. – Теперь, когда мы официально представлены друг другу, я всё расскажу сама.

– Сюда идут! – прервал их беседу Гастон.

Никлас проследил за его взглядом и заметил внизу четыре чёрные точки, обретавшие по мере приближения человеческие черты.

– Кто эти люди? – забеспокоилась Вилла.

Некоторое время Гастон напряжённо следил за незнакомцами и, наконец, произнёс:

– Это не люди. Там, внизу, рельеф неровный, бугристый, но они движутся плавно, точно плывут по воздуху. Мы видим иллюзию.

– Мидавы! – ахнула девушка.

– Бери принцессу и уходи! – велел Гастон. – Спрячьтесь где-нибудь в расщелине. Выходите только если я или Никлас будем вас звать. Если никто из нас не появится, дождитесь темноты и пробирайтесь к Аштарскому ущелью. Вы идёте с добрыми намерениями, Эхо вас не тронет.

– Я не уйду, – заупрямилась Вилла. – Их четверо, а вас только двое.

Гастон похлопал себя по боку:

– Со мной – Ручная Молния. Учёный должен верить в своё изобретение, дорогая.

– Спасай принцессу, – кивнул Никлас. – Мы их задержим.

Несколько мгновений Вилла колебалась, переводя взгляд с одного на другого, но после вытряхнула наружу забившуюся под плащ принцессу и велела:

– Бежим!

Когда они скрылись из виду, Никлас посмотрел вниз. Четверо темноволосых мужчин двигались гуськом по узкой горной тропке. Впереди шёл широкоплечий верзила. Внезапно остановившись, он задрал голову и, конечно, разглядел дым, валивший от костра. Никлас вжался в скалу, пытаясь слиться с ней воедино, однако, брюнет заметил и его.

– Кто бы мог подумать, что мы погибнем, защищая дочь королевы Эльжбетты, – проговорил Никлас.

– Мы погибнем, защищая ребёнка, – отозвался Гастон. – И Виллу, если это послужит тебе утешением.

– Это единственное, что может меня утешить.

Сделав своим спутникам знак рукой, брюнет вдруг растворился в воздухе и мгновение спустя появился вновь в образе огромного чёрного мидава. Остальные тотчас последовали примеру предводителя.

– Рати Ривай! – выдохнул Никлас.

– Какая честь! – съязвил Гастон, вытащив из-под плаща длинную металлическую трубу.

– Что это? – удивился Никлас.

– Ручная Молния. Замечательная штука: стреляет при помощи порохового заряда.

– Ты сам её изобрёл?

– Не я – Вилла.

Гастон поджёг фитиль, и, дождавшись, когда тот начнёт тлеть, прислонил трубу к скале.

Прошло не больше четверти часа, когда из-за поворота вышли мидавы под предводительством Рати Ривая.