Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

За пять-шесть веков язык сильно преображается: слова уходят из жизни или до неузнаваемости меняют значение. Или сами изменяются так, что первоначального смысла не разглядеть. Высказав эту тривиальную мысль, бросимся, как виньетками, обрамлять ее примерами из жизни нашего немолодого города. Пара примеров как раз приходится на букву «Б». Вот, например, от Покровки к Лялину переулку заворачивает переулок с малопонятным названием Барашевский, который – нечастый случай – не переименовывался с XVIII века и несет в своем названии память о Барашевской слободе, в которой, страшно вымолвить, с XV века жили бараши. Безвозвратно покинувшее наш лексикон слово «бараш» обозначает профессию, которую даже трудно описать. Даль объясняет так: «придворный шатерничий, обойщик». Поскольку шатер – это вроде бы большая палатка, то мужики-бараши, выходит, возили за царем походные шатры и там, на местности, их устанавливали. Такая у них была работа – царя ночлегом в походе обеспечивать.

Далеко-далеко от Барашей, в восьми станциях метро с пересадкой, а потом в двадцати минутах автобусной езды, если не считать времени на остановке, плотными рядами стоят панельки московского спального района Бескудниково. Свое странное название, переиначиваемое в устной речи до неприличия, характеризующего качество тутошной архитектуры и качество жизни ей современной, микрорайон получил от бывшей деревни, упоминаемой в бумагах аж XVI века. Ну хорошо, а деревню-то почему так назвали? А вы разложите слово на части: Бескудниково. А может, Безскудниково? И жили в этом Безскудникове безскудные, то есть не знающие скудости-нужды, люди. Куркули-богатеи, если по-нашему. А может, «куд», что в Бескудникове притаился, это однокоренной со словом «кудесник» чернокнижник, а то и сатана, – это нам тот же Владимир Даль разъяснил. Тогда Бескудниково – это поселок праведных, не знавших никакой черной магии людей. Подобная дилемма не уникальна, вот и на букву «Н» пример есть – Нагатино. И тоже понять не могут, то ли на гати стояло село (иными словами, на насыпи или плотине, а может, на болоте, засыпанном землей или иными подручными средствами), то ли древнерусские денежки, ногаты, были у жителей в кубышке припрятаны.

Бородинский мост, Бородинская панорама Недаром помнит…

В 1912 году в России широко отмечали столетний юбилей Отечественной войны 1812 года. Главным событием той Отечественной войны в России считали Бородинскую битву. Заметим, что в мировой военной историографии это сражение называется битвой за Москву, как и начертано, например, на могиле Наполеона в списке выигранных им сражений. В нашей же стране уверены, что у Бородина победили русские. И в честь этой битвы в том давнем юбилейном году бывший Проезжий переулок гордо переименовали в Бородинскую улицу. Через три года, в 1915-м, Бородинских улиц стало даже две, вторую поименовали по-соседски. Но совершенно уникальным памятником Бородинскому сражению, возведенным все в том же 1912 году, стал Бородинский мост. Да, не удивляйтесь, утилитарное транспортное сооружение строилось именно как памятник – потому там и гранитные обелиски стоят с именами героев. Возводили его архитектор Клейн и инженер Осколков. Вот такие тогда получались полезные памятники у мастеров.

К этому же 100-летнему юбилею в деревянном павильоне на Чистых прудах открылась панорама Франца Рубо «Бородинская битва» (кстати, на открытии панорамы присутствовали 27 участников или очевидцев Бородинского сражения. Это была уже вторая гигантская (только полотно 115 метров в окружности и 15 метров высотой, да еще вещественный передний план) работа мастера после такой же величественной «Обороны Севастополя». К следующему юбилею (в 1962 году) панораму, к тому времени обветшавшую и хранившуюся в свернутом виде в запасниках, отреставрировали и разместили в специально построенном музейном здании. Место для него выбрали не случайно – под боком (правда, из-за разницы в габаритах неизвестно, что именно и у чего под боком) у «Кутузовской избы». Это, без преувеличения, – титул, и получила его изба филевского крестьянина Андрея Фролова, в которой проходил знаменитый Совет в Филях, принявший решение оставить Москву французам. Изба, естественно, не настоящая, а восстановленная после того, как оригинал полностью сгорел в 1868 году. Еще в начале XX века в «Кутузовской избе» жили ветераны Псковского (имени Кутузова) полка. Одновременно это был общедоступный музей, открытый, по уверению путеводителя того времени, для посещения публики «ежедневно с 9 до 4 час». Нельзя не сказать о том, что у этой же избы (а следовательно, и у Бородинской панорамы) находится истинное место поклонения – братская могила солдат и офицеров, погибших у Бородина. Воинские реликвии XIX века подтянули «под крыло» не только панораму. В этом районе в 1968 году разместили и Триумфальную арку, созданную в честь русских побед 1812-1814 годов. Но о ней – в другом месте «Книги Москвы».