Книга, называемая Раем

Достигнув Памфилийской Италии, он взошел на корабль на сороковой день, как и договорились с магистратами, и направился в Рим. А те задержались в пути на три дня по причине разыгравшейся на море бури и, опечалившись из-за этой задержки, говорили друг другу, что если не найдут Аверкия в условленном месте, царь их самих предаст жесточайшей казни. Рассуждая так, они сошли с корабля, а святой, увидев их, поприветствовал и напомнил им об уговоре, что не обманул их. Не надеясь уже и видеть его, магистраты с радостью кланялись ему и обнимали его. Придя в Рим, они отвели его к царице, потому что царь в то время был на войне. Увидев, что муж сей благоукрашен скромностью, а также узнав от магистратов о его по Богу жительстве, Фаустина приняла святого с большими почестями и уважением, говоря: «По твоему благолепному виду, доброй о тебе славе и по твоему имени явно, что ты — раб Благого и Всемогущего Бога. Прошу и умоляю твою святость исцелить бедную нашу дочь, так же как ты миловал и исцелял многих нищих, став благодетелем и для царей. Мы воздадим тебе за это многими дарами и благодеяниями». И отвечал святой: «Благодарим за твое намерение нас отблагодарить, но, отрекшись от суетного блеска мира сего, мы не имеем нужды в ваших дарах. Более того, нам самим Бог наш повелевает оказывать благодеяния и давать дары, подобно тому, как мы даром получили от него эту власть. Итак, пойдем и посмотрим твою дочь». Как только демон увидел, что они вошли в комнату к девушке, сразу же начал швырять ее об пол, трясти и вызывать дрожь, а потом заговорил: «Вот, видишь, Аверкий, я привел тебя в Рим, как и обещал». А тот отвечал: «Да, но привел себе во зло». Святой велел вывести девушку на улицу. Сначала вышли слуги царя и оградили то место, где она будет стоять, а затем привели и ее саму, которую мерзкий бес снова стал трясти. Крича на Аверкия, он хвастался, что без всякой пользы заставил его проделать такой путь по суше и по морю. Возведя к Небесам взгляд, святой стал молиться, а затем, обратившись к девушке, запретил демону такими словами: «Христос мой повелевает тебе, злобный бес, немедленно выйти из девушки и не вредить ей». И тогда диавол переменил львиную ярость на страх лисицы: «Заклинаю и я тебя Этим Христом, не посылай меня ни в пустыню, ни в другое какое место, но только туда, где я обитал раньше». И отвечал святой: «Ступай не в пустыню, а в свойственное тебе место. А за то, что заставил меня прийти сюда, я повелеваю тебе снова, во имя Иисуса, поднять этот каменный жертвенник и перенести в Иераполь, где поставишь его в южной части города».

Этот жертвенник, читатели, был идольским капищем, огромным, величиной с гору камнем, обработанным с большим искусством и трудом. И тотчас же, как раб слушается господина, так и бес послушался его и вышел из девушки, не причинив ей никакого вреда. Затем с громким стоном он поднял эту тяжелую гору и (о чудеса Твои, Христе Царю) понес ее через ипподром, где в то время находилась царица с многотысячной толпой народа, которые при виде такого необыкновенного чуда изумились. А бес отнес жертвенник в Иераполь, и поставил там, где ему повелел святой.

Девушка же, как только бес вышел из нее, замертво упала к ногам святого и так лежала долгое время. Все, и особенно ее мать, испугались, думая, что она умерла. Но святой, протянув руку, поднял ее здоровой и сказал царице: «Вот, дочь твоя жива и избавилась от демона». У Фаустины от сильной радости рекой потекли слезы и, обняв дочь, она стала целовать ее. Затем усиленно начала просить того, кто ее исцелил, принять вознаграждение за такое великое благодеяние. Но Аверкий стал отказываться, говоря: «Тот, для кого еда — один хлеб, а питье — вода, в деньгах не нуждается». Он лишь попросил царицу, чтобы в том поле, где по его молитве стали течь из земли теплые воды, построили баню, а также, чтобы ежегодно иерапольским беднякам раздавали три тысячи модиев хлеба.

Услышав просьбу святого, царица обрадовалась и, позвав эпарха Корнилия, тут же написала письмо, запечатав его золотой царской печатью, согласно которому из царских житниц выдавали бы иерапольским беднякам три тысячи модиев хлеба. В тот же день был послан и архитектор, который должен был взять у правителя Фригии необходимые для постройки бани деньги. Очень скоро она была построена, а хлеб продолжали выдавать каждый год до времени нечестивого Иулиана, который из-за зависти к христианам прекратил выдачу, подобно тому как уничтожил, преступный, много чего другого доброго.