Книга о художниках

Одним словом, это было такое произведение, что великие чужеземные монархи не раз пытались купить его; но магистрат всякий раз самым вежливым образом отклонял эти попытки, поскольку из уважения к своему знаменитому гражданину не хотел продавать картины, что бы за нее ни предлагали. Такое почтение к благородному искусству живописи придает его славе еще более яркий блеск.

В одном доме близ Лейдена, у некоего дворянина по имени Франс Хогстрат, находилось превосходное небольшое произведение — запирающийся складень, внутри которого на одной стороне была написана необыкновенно красивая фигура Богоматери по пояс, остальная же часть, ниже колен, казалась закрыта камнем. Младенец был также очень миловиден и держал в своих ручках кисть винограда со спускающимися вьющимися веточками, чем живописец хотел, по-видимому, выразить, что Христос есть истинная виноградная лоза. Необыкновенно хорошо написан плат, в который был закутан Младенец.

На другой стороне была изображена молящаяся стоя женщина, а позади нее Магдалина, которая указывала ей на Христа, сидевшего на коленях у Богоматери. Фоном служил причудливый и прекрасно написанный пейзаж с деревьями.

На наружной стороне было написано «Благовещение», где изображены две небольшие фигуры в рост, замечательные по своим позам, движению и одеждам с красивыми складками. В настоящее время эта картинка принадлежит величайшему любителю искусств нашего времени — императору Рудольфу[110]. Этот благородный маленький шедевр датирован [15]22 годом и подписан буквой «L» — обычным знаком Луки Лейденского.

Одна очень замечательная и своеобразная картина, или, лучше сказать, маленький складень, Луки находится в Амстердаме, на Калверстрат. Здесь представлен рассказ о том, как сыны Израиля пляшут вокруг золотого тельца, и сидят, и пируют, согласно тексту Священного Писания, который гласит: «И сея народ есть и пить, а после встал играть»[111]. В этом пиршестве очень живо изображены распутный нрав народа и его сладострастие, которое светится в глазах всех. К сожалению, картина была когда-то испорчена неизвестным неумехой, который покрыл ее дурным лаком или чем-то подобным. Сверх того, в Лейдене есть еще одно прекрасное, писанное водяными красками полотно Луки, которое находится или в доме почтенного господина ван Зонневельдта, или в доме известного любителя искусств и живописца господина Кноттера. Это произведение также очень красиво и представляет историю, как Ревекка у колодца дает пить воду слуге Авраама[112]. Здесь мы видим очень красивых женщин или девушек, занятых различными делами, как черпанием воды и тому подобным, и, сверх того, прекрасный пейзаж и красивый передний план.

Я еще видел в доме одного пивовара, или солодовщика, в Делфте несколько картин на полотне, писанных водяными красками, которые изображали различные случаи из жизни Иосифа. Они отличаются фантазией художника и очень хороши по рисунку и по красивым одеждам; особенно же хороша та, которая представляла Виночерпия и Хлебодара в темнице[113]. Очень прискорбно, что продолжительное время и сырость стен — явление нередкое в наших Нидерландах — им сильно повредили.

Затем кое-где встречаются отдельные прекрасные портреты Луки, в исполнении которых он обнаружил необыкновенно высокое искусство.

Между прочим, в Лейдене, у бургомистра Класа Адрианса, находится написанная им почти в натуральную величину голова, замечательная по чрезвычайно тонкому и жизненному исполнению. Сверх того, в Лейдене, у любителя искусств и живописца Бартоломеуса Феррериса, есть его работы прелестная маленькая картинка, изображающая Богоматерь.

Я выше сказал, насколько Лука был искусен в передаче душевных движений; но особенно это заметно в одной из его гравюр, где царь Саул, с искаженным безумием лицом, готовится поразить копьем Давида, играющего перед ним на арфе. Подобное наблюдается и во многих других его произведениях, а также в маленькой гравюре, которую хвалит в своем сочинении Вазари и которая изображает, как лекарь-шарлатан на площади вырывает у крестьянина зуб и как тот испытывает настолько сильную боль, что не замечает или не чувствует, как в это время некая женщина опорожняет его карман. На другой гравюре такой же величины изображены очень проникновенно и хорошо двое стариков, муж и жена, которые, совсем как в жизни, настраивают свои музыкальные инструменты. По всей вероятности, тема гравюры заимствована у философа Плутарха, который, рассуждая о законах брака, говорит, что при совместной жизни супругов слово мужа должно иметь самое высокое значение в доме, точно так же, как самые толстые струны самого большого инструмента должны издавать самый сильный и густой звук. Лука поэтому и дал мужу в руки инструмент большего размера.