Книга о музыке

1820 год стал переломным в истории дирижирования: почти одновременно Людвиг Шпор в Лондоне и Карл Мария фон Вебер в Дрездене стали использовать дирижерскую палочку. Вместе с ней появилась система визуальных сигналов, навсегда заменившая хлопки и стук. Изменилась и сама манера дирижирования: ключом к этой метаморфозе, так же как ко всему репертуарному канону, был Бетховен. Исполнительские трудности, обилие и разнообразие инструментов в оркестре и другие новшества в музыке Бетховена и ранних романтиков потребовали идеальной геометрии: Вебер рассадил оперный оркестр так, чтобы скрипки больше не загораживали духовые, медные и ударные инструменты, дирижер теперь был в центре, на всеобщем обозрении. Но позиция дирижера перед оркестром спиной к публике стала общепринятой только к концу века. В XIX веке дирижерское образование и совершенствование техники были связаны прежде всего с оперой. Но публичных профессиональных оркестров, в частности в Лондоне, Париже, Вене, становилось все больше, и появились первые дирижеры-звезды, от которых теперь ждали артистической харизмы, волшебного магнетизма, эффектного жеста. Так, про Мендельсона говорили, что он общался с оркестром «как будто с помощью электрического тока».

Впрочем, в середине века дирижирование еще не считалось самостоятельной профессией: Шпор, Вебер, Мендельсон были инструменталистами. Но начиная с Берлиоза, Вагнера и потом Малера — ни на чем не играющих композиторов, — дирижирование вступило в новую фазу. В 1856 году в трактате по дирижированию Берлиоз предложил новые правила рассадки больших оркестров, зафиксировал стандартные схемы бесшумного показа метра (чуть более простые схемы дирижирования в разных размерах предлагал Шпор) и четко разграничил простое тактирование и подлинное искусство дирижера — музыкальную интерпретацию, считая мистическую передачу чувств, «невидимую связь» с музыкой и музыкантами основой профессии. Благодаря Берлиозу дирижирование окончательно стало искусством исполнения чужой музыки.

Вагнер еще больше переосмыслил законы профессии и ее суть: в статье «О дирижировании» (1869) он критиковал предшественников, особенно Мендельсона, за отсутствие ритмической гибкости и пристрастие к быстрым темпам. Для Вагнера в основе дирижерского искусства лежало свободное дыхание музыкальной фразы, чтобы звучание оркестра напоминало пение. Влияние вагнеровских идей было огромным среди его последователей и продлилось вплоть до эпохи Артуро Тосканини, снова утвердившего на концертной эстраде сдержанный, как будто избегающий вольностей в интерпретации («исполняем come e scritto» — «как написано»), а на самом деле антивагнеровский стиль. Во времена Вагнера дирижирование все еще не стало отдельной профессией — им занимались композиторы и инструменталисты (даже в 1906 году Малер немало удивлялся, узнав о желании Отто Клемперера стать дирижером, а не композитором). Но именно тогда, в последние десятилетия XIX века, когда взошла звезда Малера-дирижера, искусство управлять оркестром при помощи палочки, рук и взгляда было наконец признано отдельной музыкальной специальностью.

Профессия: дирижер, или Как остановить взглядом автомобиль

Музыкальные словари и современная концертная практика подсказывают: суть дирижерской профессии сегодня — тактирование с помощью дирижерской палочки или руками, ответственность за музыкальную интерпретацию и административная нагрузка руководителя оркестра или ансамбля. Иногда к этому добавляется просветительская функция, тоже родом из XIX века (просветителями были Лист, Мендельсон, фон Бюлов и многие другие).

Но вопросы остаются: должен ли дирижер на чем-нибудь играть, а если нет, то почему музыканты и публика на него смотрят, его слушают и ему доверяют? Дирижерские жесты — для красоты, синхронности звучания или чего-то еще? Почему музыка у всех дирижеров звучит по-разному, даже если она написана одним композитором и сыграна одним оркестром? Что делает дирижер — сотрудничает с оркестром или управляет им? И может ли он взглядом остановить едущий на него автомобиль? Когда видишь, например, глаза Бернстайна за дирижерским пультом перед непогрешимыми и словно презирающими весь мир Венскими филармониками, кажется, что это вполне возможно.

Одни считают, что функция дирижера прежде всего утилитарная — следить за тем, чтобы музыканты играли вместе и не расходились. Другие полагают, что профессиональный оркестр и так с этим отлично справится. Где правда? На ее поиски мы отправляемся вместе с пианистом, композитором, основателем первого в России ансамбля старинных духовых инструментов Alta Capella и Камерного оркестра Тарусы, симфоническим и оперным дирижером Иваном Великановым: