Книга о музыке

Долго ли, коротко ли продолжались ученые споры, но никто до сих пор точно не знает, была ли единственная опера Генри Перселла «Дидона и Эней» действительно написана для исполнения воспитанницами дружественного девичьего пансиона (как учебное пособие и поучительный спектакль о превратностях любви — и образцовых европейских музыкальных жанрах). А также где и когда она в действительности исполнялась при жизни автора. О Перселле вообще слишком мало сведений, чтобы можно было восстановить его жизнь, обстоятельства смерти и характер в подробностях. Долгое время считалось, что «Дидона» была первой настоящей английской оперой. Но это не так: моделью Перселлу послужила, вероятно, опера «Венера и Адонис» Джона Блоу (старшего друга и коллеги), если не считать сочинений, которые не сохранились. Одной из них была tragédie lyrique Луи Грабю «Альбион и Альбаниус», написанная в Британии во времена Реставрации в традициях Люлли на французский манер, к удовольствию вчерашнего французского изгнанника, короля Карла II. Другую — «Осаду Родоса» по пьесе Уильяма Давенанта — сочинил целый авторский коллектив, включая Генри Кука и Мэтью Локка. Последний, в свою очередь, был также большим знатоком французского музыкально-театрального стиля и интегрировал его в собственные «Бурю» и «Макбета» по Шекспиру.

Обе частично сохранившиеся английские оперы-пионерки — «Венера» Блоу и «Дидона» Перселла — принадлежат традиции домашних масок. Сходство им придают Пролог (в «Дидоне» полностью утрачен), три лаконичных акта и трагический финал. В обеих главные герои — сопрано и баритон или бас (их партии написаны в вокальном стиле, напоминающем итальянский), а пасторальную камерность разбавляют хоры и танцы (из либретто «Дидоны» 1689 года мы знаем, что в опере было 17 танцев).

Тем временем большая часть драматической музыки Перселла (он сочинял во всех существующих жанрах: от итальянских трио-сонат и фантазий до английских духовных антемов, двусмысленных кэтчей[111] и песен-наследниц английского лютневого Возрождения тюдоровской эпохи) написана для разговорных пьес. Для них обычно сочинялись вступления, инструментальные вставки и песни по сюжету — бывали застольные, серенады или колыбельные, бывали просто для развлечения.

Большие музыкальные номера по регламенту предназначались, например, для сцен обрядов и ритуалов: если герои были священниками, прорицателями или чародеями, приносили жертвы богам или вызывали сверхъестественные силы.

Никто не забыт

Маги, ведьмы, духи, гении холода, эльфы и прочие эфемерные существа лезли, плыли, летели прямиком на легких крыльях или на метле в английский театр эпохи Реставрации изо всех щелей, включая фольклор и Шекспира. Впрочем, театральные вкусы времени гласили, что полузабытый Шекспир в XVII веке полузабыт не зря: и его пьесы нуждаются в улучшении. Лучшие образцы творчества лучших драматургов эпохи представляли собой варианты «улучшенного Шекспира» и были изобретательны, фантастичны и проникновенны. В «Дидоне» вместо Меркурия, как было у Вергилия, несчастного Энея обманывают и вынуждают покинуть город и царицу — ведьмы. Они как раз из этой, полуфольклорной, полушекспировской (улучшенной), традиции.

С именем Перселла связана краткая, но блистательная история промежуточного (между маской и оперой) островного жанра семиоперы[112] («Макбет» и «Буря» Локка были именно ими). До поры до времени он был весьма популярным — Драйден назвал поздние семиоперы Перселла «нашими английскими операми», — но вскоре сошел на нет; как писал век спустя юрист и музыкант-любитель Роджер Норт в «Воспоминаниях о музыке», «пришедшие ради пьесы ненавидели музыку, другие, жаждущие слушать музыку, не могли вынести прерывающих ее многочисленных разговорных сцен»[113].

Но коротенькая «Дидона» (примерно час музыки, по крайней мере в том виде, в котором она сохранилась и была заново открыта в конце XIX века) не содержит разговорных сцен (существует версия, что вся опера целиком могла быть составной частью маски). Написанная по всем канонам XVII века на классический античный сюжет, она лишена многих материковых жанровых условностей: на сцене толпятся прямодушные моряки, наводящие ужас ведьмы, растерянный, едва ли не комичный Эней и героиня многих барочных живописных полотен и поэтических сочинений — покинутая Дидона.