Книга о Петербурге

Вспомнился рассказ одной знакомой, она работала гидом. Дело было в конце девяностых. Как-то после экскурсии (на английском) по Юсуповскому дворцу к ней подошла одна из туристок, молодая японка, и попросила после работы помочь в предприятии деликатного свойства. Что такое? Ей надо оказаться в Петербурге посреди чистой воды. Так вот же Мойка — не подойдет? — можно по ней проплыть на кораблике. Нет, Мойка не то. Моя знакомая отвезла японку к Неве. Но и Нева ее не устроила. Тогда свезла в Гавань, в «Ленэкспо». С набережной Васильевского острова японка увидела широкую Невскую губу. То, что надо. Наняли лодку с мотором и попросили владельца отвезти их подальше от берега. Так хотелось японке. На иной взгляд, здесь начинается море. Нет, строго говоря, это не море еще, но и такого намыва, как сейчас, тогда под строительство не было, и гостиница «Прибалтийская», тогда еще стоявшая на берегу, уже едва различалась вдали, — остановились, заглушили мотор. Вот тут, в широких водах Невской губы, и объяснила японка, в чем суть предприятия. У нее умер отец. Он был не то бизнесменом, не то общественным деятелем, точно сейчас не скажу, да это и не так важно, — главное, что он много путешествовал по миру. Вместе с женой. И своих трех дочерей они зачали в трех городах на разных континентах планеты. Причем одну здесь, в Петербурге. Теперь, выполняя последнюю волю отца, его дочери поделили прах его на три части и разъехались по своим городам — каждая должна распылить свою часть отцовского праха в чистой воде заветного города. Надо отметить, что тогда вода в Невской губе была значительно чище, дамбу еще не достроили и не намыли еще участков суши для высотной застройки. Молодая японка дала моей изумленной знакомой камеру и попросила снять печальную церемонию. Затем она достала из рюкзака коробочку с лепестками белых роз и пустила их по воде. Потом вынула матрешку, открыла ее и высыпала прах отца прямо в воду. Лодочник-моторист, не готовый к такому ходу событий, был настолько ошеломлен увиденным, что позже, пытаясь поделиться с моей знакомой впечатлениями, не мог слов подобрать, лишь рот открывал. Но мою знакомую, кажется, все это потрясло еще сильнее. В какой-то момент, когда церемония вроде бы завершилась, но она, и без того взволнованная, все еще продолжала снимать застывшую в печальной задумчивости дочь отца, ей стало казаться, что у нее начинается слуховая галлюцинация. Молчание прерывали чьи-то явственные голоса — мужской и женский. Говорили о каком-то ротане, которого, «суку, сюда завезли, а он, черт, икру окуней пожирает». Выключив камеру, моя знакомая робко повернула голову в сторону голосов, и ей показалось, что галлюцинация у нее теперь зрительная. Недалеко от их лодки (как только раньше не заметили) стояли по пояс в воде (а на воде голоса слышны хорошо) дядька и тетка и ловили какими-то неведомыми снастями рыбу. Моя знакомая затруднялась ответить, видела ли этих двоих японка, — если да, то это никак не повлияло на ее настроение: столь сильных чувств, овладевших ею, никакие видения оскорбить не могли. Также моя знакомая затруднялась ответить, что же сильнее ошеломило ее — удивительная церемония, участницей которой ей неожиданно довелось быть, или ирреальное явление этих двоих в самый невероятный момент и в самом невероятном месте — далеко от берега, посреди Маркизовой лужи.

Да, Маркизовой лужей неофициально именуют Невскую губу, и отличает ее действительно мель. Так и тянется до самого Кронштадта, где глубже, где мельче.

А когда дует долгий восточный ветер, возможен еще и отток воды более чем на метр. Немало.

Впрочем, там, где состоялась на воде та церемония, возможно, берег уже, — в новом тысячелетии идет интенсивный намыв под строительство. Стремительно сокращается Маркизова лужа.

В чем смысл рассказанной истории про японку? В том, чтобы отметить факт мелководья?

Разумеется.

А в чем же еще?

Мелководье в Невской губе сыграло для Петербурга роль судьбоносную.

Петр скоро оценил особенности здешнего дна. И сделал стратегический вывод.

Цена мелководья

Представления о здешнем мелководье, близкие к реальным, Петр получил в октябре 1703 года, когда открылось временнóе «окно» между уходом шведской эскадры и ледоставом. Если кому-нибудь в ряду многих событий это не покажется слишком важным — войти в залив, промерить с толком глубины, — одно вам скажу… но что тут сказать?.. ничего не скажу… Читайте дальше.

Дело обстояло так.