Книга Обид Карак-Азум

Теперь, когда все узнали, кем на самом деле был таинственный незнакомец — гномы Кил-Азара, наконец, могли проявить все надлежащее уважение почётному гостю. Принесли нескольких зайцев, чьё мясо рассчитывали засушить про запас и повесили жариться над огнём. Открыли никудышное людское пиво, что при гномах зовётся "Грог". И всё-таки, хоть Приграничные королевства знали в нем какой-то толк.

Дверь в хижине Хаакама была открыта, Торвальд видел как другие гномы сгрудились у костра, протягивая к танцующим языкам пламени израненные крепкие ладони. Ночь была безлунной, лишь огоньки звёзд тускло мерцали в небе. Хороший день он выбрал для возвращения к своему роду, хорошая ночь чтобы вновь оказаться со своими братьями.

Поначалу Хаакаму было неловко, и он говорил без особой охоты, но Торвальд внимательно слушал его, задавал наводящие вопросы, пока не вытянул из него всё. Лицо старика потемнело, в глазах мерцала злость. На мгновение, будто вспыхнули огоньки минувших сражений, резни, произошедшей сотни лет назад. Единственный глаз старика все ярче наливался кровью, а кулаки сжались и трещали от могучей силы, не смотря на века долгой и воинственный жизни. Пока его горькая история бурлила словно кипящая река злобы.

Он говорил о крепости Караз-Ханора, что казалось бы совсем недавно ещё была его домом. Стиснув зубы процедил о том, как подло и хитро проникли мерзкие гроби через природные пещеры, в шахты, ударив в спину там, где ни один дави их не ждал. Эту историю знал каждый гном, ведь не было места среди Вечного Королевства, что не пострадало от коварства зеленокожих в те дни. Лишь самые сильные, не без огромных потерь сумели предотвратить казалось бы неминуемую гибель народа гномов. Вооружаясь на ходу, Караз-Ханор погибал под хохот гроби, а рубленые останки лежат и по сей день среди испорожнений и нечистот зеленокожих.

— …мы немало постранствовали, прежде чем найти эту землю. И вот мы здесь, и теперь это наш дом.

Когда Хаакам закончил Торвальд заговорил не сразу.

— Караз-Ханор — произнёс он, наконец, — он похож на Восемь Пиков, хоть я там и не бывал. Придет час и мы отомстим за дом твоих предков, вычеркнем обиду кровавой местью!

Хаакам кивнул:

— Наш народ отплатит за каждую обиду. Я уверен, настанет тот час, о котором ты говоришь и буду сражаться одними зубами, если эти твари лишат меня второй ноги и рук! Но эти гномы… я вывел их из крепости совсем юнцами, детьми, а другие и вовсе лишились камня в сердце. У меня нет сил обучить их, нет умения и укрепить дух отомщения.

— Поэтому я здесь.

— Поэтому ты здесь, волею Грунгни.

Торвальд снова помолчал. Наконец он проговорил:

— Мне нужно было побыть одному, поразмыслить над тем, что произошло. Подумать. Вспомнить о том, кто я есть, кто есть все мы как единый народ. Так же, как и гномы Карак-Азума, я не понаслышке знаю, что такое лишится камня в сердце.

Пока Торвальд говорил, он неотрывно смотрел в костёр, теперь он повернулся к Хаакаму. И хотя его серые глаза были ясными, отсветы огня вдруг заплясали в них подобно пламени преисподней, пылавшему во взгляде гномов Хаоса.

— Я бежал, как и ты. И так же, как тебе, мне удалось окрепнуть духом. И всё же для тех, кто, сбившись в кучу, сидит в грязных лачугах, это по-прежнему невыполнимо. Шахтные подпорки от беды в пещере, нужны, когда нет золота, как нужен щит от злых стрел. Нужно, чтобы они сами хотели выйти в дверь, когда мы откроем её для них.

Хаакам начал понимать, куда клонит Торвальд.

— Чтобы принести победу нашему народу, мало просто раздать молоты в руки, — заметил он.

Торвальд кивнул:

— Мы должны снова напомнить им о пути Грунгни и Книге Обид. Они должны изгнать из своих отравленных душ шёпот страха и вернуться к своему истинному пути — пути воина и твердости скалы. Сила гномов подобна хорошо выкованной кольчуге, каждый гном в ней — это прокованное и закалённое стальное кольцо, которое намертво связано с теми, кто стоит с ним в одном строю узами чести, долга и верности. Ни один удар не в силах пробить кольчугу, до тех пор, пока каждое кольцо в ней останется сильным и стойким. Мы должны стать первыми кольцами в кольчуге Грунгни.

Торвальд задумался, подбирая слова.

— Они заслуживают большего, — вздохнул он и пальцем показал на дверь. — И все наши братья, которые страдают в крепостях, заслуживают большего. Мы поможет им.

Хаакам кивнул потому что слова его были истинны.