Книга осенних демонов

— Одним словом это трудно выразить. — Пациент стеснительно улыбнулся и стал раскачиваться в кресле слева направо. Ноги в черных туфлях он держал прямо и правильно, близко одна к другой.

— Просто говорите, пожалуйста. Мы постепенно дойдем до сути.

Он вздохнул и внимательно осмотрел свои ладони, словно на них были написаны все ответы. Сидел свободно, но не безучастно. Не обхватывал себя руками и не отводил взор.

— В последнее время… То есть это уже несколько лет, но это чувство нарастает, у меня такое впечатление, словно я — не я, а кто-то другой. Это как амнезия. Я знаю, как меня зовут, знаю свою семью, знаю, что делаю и так далее, но у меня такое чувство, будто когда-то было по-другому и что я должен к этому вернуться. Я о чем-то забыл. О чем-то очень важном. Я постоянно чувствую, что вот оно, рядом, руку протяни, но не могу вспомнить. Каждое утро я просыпаюсь с ощущением, что должен быть в другом месте. Я чувствую, что это очень важно, но совершенно не помню, в чем суть. Без конца проверяю — взял ли ключи, выключил ли газ, но это все не то. Это глубже и важнее. Как будто я напрочь забыл о каких-то очень важных обязанностях. Можете ли вы мне в чем-то помочь?

— Не знаю. Ваша проблема в том, что вы хотели быть кем-то другим? На самом деле вы знаете все ответы. Я могу только помочь отыскать их. Но прежде всего мы должны понять суть проблемы.

— Я не хотел быть кем-то другим. В этом-то и дело. Более всего я хотел бы быть тем, кто я есть, и ничего не менять, но у меня такое чувство, что мне нельзя, вы понимаете? Я где-то должен быть, но где? И почему? — Он говорил спокойно, размеренными предложениями, лишенными излишних эмоций, не увеличивая темп, не повышая голос. Он был спокоен. Странно.

— Суть проблемы. Прежде чем я помогу вам, мы должны определить, чего вы ожидаете от меня.

— Я хочу найти себя, понять, кто я.

Он сделал неопределенное, неуверенное движение.

— У меня чувство, что я не делаю того, что должен делать. Угрызения совести. Чувство, будто моя жизнь… будто я сбежал от жизни. Очень сильное чувство. Это и есть суть проблемы.

— Расскажите о себе. Не в смысле автобиографии, охарактеризуйте себя, пожалуйста. Несколько предложений. Факты.

— Мне пятьдесят семь лет, но я чувствую себя молодым. Не знаю, отчего так, но, если бы мне нужно было подводить итог, это было бы абсурдно. Но это только чувство. — Он улыбнулся несмелой улыбкой Деда Мороза. — Нужно назвать факты. У меня есть жена. Она хорошая женщина, и я очень ее люблю. У меня нет детей, и я об этом очень сожалею. Время от времени я, однако, чувствую, словно у меня есть дети, но я их куда-то подевал. Это часть странного впечатления, которое меня мучает. Будто я где-то оставил другую жизнь. Я достаточно состоятельный. У меня есть небольшой дом в предместье. У меня есть зоомагазин, я люблю книги, особенно классику, иногда встречаюсь с друзьями. Я вожусь в саду, редко смотрю телевизор, люблю кино, виски, простые блюда, особенно баранину. Играю в шахматы, не играю ни в карты, ни в кости, вообще не люблю азартных игр. Мне от них скучно.

— Чувствуете ли вы удовлетворение?

— Вы спрашиваете о том, счастлив ли я?

— Да, об этом, только люди боятся высоких слов.

— Я — нет. Я счастлив, доктор, каждое утро я просыпаюсь и не могу сдержать улыбку. К сожалению, потом надвигается это чувство… Оно постоянно со мной. Будто что-то отбрасывает тень. На мой газон, на мой обед, на моих животных. Оно не сильное и нельзя сказать, что неприятное, но оно все время со мной. Как фон. Временами оно делает меня несчастным.

— Есть ли у вас предчувствие несчастья, фатальности?

— Нет, абсолютно нет. Это не вопрос несчастья, а проблема вины. Мне кажется, что я не имею права сидеть на веранде и наслаждаться чаем с пирожными или в магазине, где продаю попугаев и рыбок, потому что в данный момент я должен находиться в другом месте. Не знаю, где и какой в этом смысл.

— Не страдаете ли вы бессонницей?

— Да нет же! Я прекрасно сплю и просыпаюсь отдохнувший.

— Мы часто используем сны для диагностики. Вы помните свои сны?

— Мои сны грустные.

— Грустные?

— Это сны о людях, которые меня зовут. О разных людях. В последний раз это был маленький плачущий ребенок, который стоял на скалистом дымящемся склоне какой-то горы. Он звал меня и плакал так, что у меня заходилось сердце. Склон горы дымился, и на нем лежали какие-то птицы, очень много птиц, черных и мертвых.

— Этот ребенок… Вы его узнали?

— И да и нет. У него были черные волосы и смуглая кожа. Он был одет в голубой порванный свитер и баранью безрукавку. Я никогда его не видел, но он казался мне знакомым, как бывает во сне.

— Он плакал, увидев вас?

— Нет. Кажется, у него были на то другие причины, но он плакал еще и потому, что я долго не приходил.

— А почему вы не отвечали?

— Потому что меня там не было. Я не мог ответить. Еще там был волк.

— Волк?