Книга первая. Сон про не сон (СИ)

- Нет, Виктор, не смейте так думать. Ребенка она не меньше вашего хотела. Вы оба взрослые люди и полностью отвечаете за свои поступки. Единственный, кто здесь больше всех пострадал, это ваш сын. Из-за эгоизма и легкомыслия вашей супруги, - я пристукнула ладонью по столу, останавливая вскинувшегося мужчину. - Я помню, что о мертвых только хорошо или ничего, но один раз можно. Так вот, это ваша жена виновата в своей смерти, но она уже заплатила свою цену. И тот лжеврач, который её обнадежил, тоже виноват. Но думаю, что едва ли вы его отыщете. Да и местью тут уже ничего не поправишь. В милиции вряд ли у вас заявление примут - не с нашими властями такое дело затевать. А значит, сейчас на первом месте для вас должен быть ваш сын. Без вас он совсем осиротеет. Так что, зажмите своё горе в кулак и живите ради мальчика. Понятно?

Лавочкин-старший кивнул.

- Вот и отлично, а теперь пора отдыхать. Завтра тяжелый день. С утра поедем на кладбище, а потом будем… будем жить, как умеем и как получится. И должно у нас получиться хорошо, а иначе и быть не может. А Сереже вы позже правду расскажете. Всю или только часть - сами решите. Но поговорить вам с ним надо будет обязательно. А сейчас идите… Спокойной ночи, Виктор.

Так они остались у меня почти на два с половиной месяца. Я учила их готовить, стирать, гладить, штопать, чистить, мыть и ещё множеству бытовых мелочей, без которых домашнее хозяйство быстро приходит в упадок.

Виктор держался. Всего два раза он серьезно напился, но на этом и завязал. В канун Нового Года он принес маленькую елочку, мы наряжали её втроем, потом резали салаты, запекали горячее, пекли пирожки со свежей вишней и, здорово умотавшись, в полудреме встретили Новый Год. Но это не помешало подаркам под елкой, хлопушкам с пронырливым конфетти, тостам под ледяное шампанское и яростной критике традиционных телепередач. Праздничный фейерверк мы перенесли на вечер первого января. Хуже от этого он не стал…

А второго января мы пошли на их квартиру и сделали там генеральную уборку: выбили ковры, перестирали шторы и гардины, перетерли везде пыль, перемыли стекло, помыли полы, вычистили сантехнику, разобрали Милины вещи - часть отнесли в благотворительный фонд для малоимущих, а часть спалили.

Это у цыган есть такой древний обычай: когда умирает близкий человек - его вещи надо сжечь, чтобы с дымом ушла тоска и все плохое, а остались только светлая память и грусть о невозвратном.

Так Лавочкины вернулись жить в свой дом. Хотя Сережка ещё частенько забегал ко мне поживиться чем-нибудь вкусненьким, пока сам не освоил в совершенстве искусство кулинарии. Теперь уже он балует меня всякими изысками. На мой день рождения приготовление горячего Сережка берет исключительно на себя и жутко злится, когда к нему лезут с советами.

Но это будет уже много позже, а тогда… Заканчивалась зима. Вместе с холодами и морозами уходили в прошлое старые проблемы, а им на замену тут же вырисовывались новые.

Двадцать третьего февраля мои будущие воины и защитники во главе с Гришкой ввязались в грандиозную драку с мальчишками из шестого ‘А’.

В принципе, конфликт назревал давно. Только я наивно полагала, что держу руку на пульсе и сумею разрулить проблему.

В сентябре в нашу школу пришел новый ученик - Михаил Петров, единственный отпрыск Станислава Георгиевича Петрова, владельца строительной компании ‘Монолитстрой’. Интриги начались ещё до появления Петрова-младшего на школьной линейке: каждая из классных руководительниц шестых классов пыталась заполучить себе такого перспективного родителя.

Только Тамара Тихоновна в этой подковерной возне участия не принимала, так как уже точно собиралась уходить. А я на неё не в обиде - мне этих богатеньких ‘буратин’ с лихвой хватило и на прежней работе.

Так Миша Петров попал в шестой ‘А’. Его классная, наша англичанка Ингушка, раздувалась от самодовольства и гордости - теперь она полагала, что на её кабинет прольется денежный ливень. Наивная женщина… По опыту я могла ей точно предсказать, что более скупых людей, чем состоятельные родители, встретить очень трудно.

Собственно, так и вышло: ни новых металлопластиковых окон, ни современного оснащения, ни жалюзи на окна Ингушка не получила. Даже недорогого видеоцентра ей не перепало. От чего она впала в крайнее разочарование и даже перестала строить глазки сорокалетнему бизнесмену. Хотя, я бы на его месте, только перекрестилась. Матримониальные порывы Инги Витальевны кого угодно заикой оставят.

Это меня ещё Лорка по её поводу предупреждала, чтобы я ни в коем разе не смела показывать в новом коллективе своих потенциальных женихов, потому что Ингушка сразу на них стойку сделает. Но поскольку таковых у меня уже давно не наблюдалось, то и дергаться мне не стоило. Чего не скажешь о жене Петрова-старшего.