Книга пятая Команда кошмара

— Добро пожаловать в реальную жизнь, — пробурчу я, надавливая на газ зловонного монстра автопрома.

Глава 7 Концерт по заявкам

Мы долгое время думали и ломали себе головы — как такое возможно, что я большую часть времени вполне человечный человек со своими человековыми реакциями, но, когда приходит пора, превращаюсь в эдакого киллера без страха и упрека? Понять не мог никто, включая Молоко и Кладышеву. Нет, ну если взять Алексея-Колдуна, то вот кто? Правильно, военный. Суровый, здоровенный. Я слышал, как он в клубе шутит, когда спирта-плюс перепьет слегка. Нихрена не смешно, честно говорю. То есть, там профдеформация налицо, а у меня её нету.

Психопат? Да вроде нет. Вон даже на полном серьезе сидел и утешал девиц Умаровых, когда до них дошло, в чем они участвовали. Что люди, которых они на фотке видели, внезапно все стали мертвыми, причем с помощью феечек. Кто ж им скажет, что это гребаная «Стигма»? Никто. Взяли гражданских за жопы, поманили пряником, нате — участвуйте. Ну ладно, так вот, Витя — не психопат.

…но почти им стал. Одно дело разрулить внутренние мандражи, да сдернуть Треску с попытки нажраться, затратить несколько часов вместе с девчонками на отчеты… а совсем другое — принять участие в долбанном концерте на свежем воздухе, устроенном в Никольском.

Наверное потому, что с раннего утра из Питера прибыло еще два долбанных «Икаруса», набитых музыкантами. Духовой оркестр в полном составе и небольшая кучка раздолбаев для менее пафосных песен и выступлений. Затем, не успели эти товарищи разложить свои инструменты, как прибыло еще несколько автобусов с нашей родной милицией, которая начала усиленно беречь весь этот кордебалет от собравшихся со всего Никольского школьников, пионеров и прочих детишек.

Наступил настоящий бардак, причем совершенно привычный для большинства участников. Там репетируют, тут бегают, устанавливая проходную и билетерскую будку, здесь орут, вызывая из небытия некоего демона по имени «Михалыч». Техники носятся как наскипидаренные, ползают по потолку сцены, готовя освещение под вечернюю часть концерта… в общем, я очень наивно предполагал, что мою гоп-компанию могут подвязать тут помогать.

Лишних это суетящееся стадо моментально выплевывало из себя, а сами эти профессиональные «лишние» тут же уносились куда-то. Как выяснилось, либо освежиться, либо расслабиться с кружкой-другой пива. Да уж… а заодно понятно, почему не используется обычная сцена в парке — ожидается намного больше народу, чем способно вместить само пространство этого парка. Вон уже дополнительные трибуны на скосах от дороги колотят, три «зила» с досками приехало…

— Не ожидала, что всё будет так, — ко мне, задумчиво рассматривающему всю движуху с балкона, подкралась сзади извращенка-писательница.

— Как так? Уточните, Раиса Джумберовна, — попросил я, затягиваясь сигаретой, — А то я решу, что вы про организацию концерта.

— Нет, я про то, как легко и внезапно у нас образовались три девушки-убийцы, — скучным тоном поведала мне уже одетая в коктейльное платье полугрузинка, облокачиваясь на перила балкона рядом, — Буквально несколько часов прошло. Раз и всё. Ни уговоров, ни планёрок, ни душевного надлома. Ты настоящий талант.

— Я просто целеустремленный, — смутно пояснил я, — Предпочитаю решать проблемы до того, как они вырастут.

— Да? — Акрида чуть промолчала, а затем пальцем указала в сторону уже возведенной сцены, по которой ползали рабочие, — А что, если я сегодня вечером перед тысячами людей крикну, что меня вынуждают стать убийцей, м? В микрофон. М? Или не здесь? А, скажем, в другом городе? При других… условиях?

— И зачем подобное вам может понадобиться, а? — ухмыльнулся я.

— Что? Не боишься? — удивилась писательница, — Действительно, не боишься. А ведь я могла бы. Просто из-за…

— Из-за чувства противоречия, — подсказал ей я, — Что вас, такую талантливую, загадочную и умную так пошло пытаются использовать. Или из-за протеста. Или потому, что настроение такое.

— Да, как-то так, — махнула моя собеседница рукой, разгоняя дым.

— Можете попробовать, — пожал плечами я, — Самому интересно, что будет.

— Д-даже т-так? — офигела Акрида.

— Мы все — неосапианты, уважаемая Раиса Джумбертовна, — сарказм давался мне всё легче, чем ближе было время концерта, — Так что если вы полагаете, что я с восторгом отношусь к существующему порядку вещей, а также озабочен сверх меры успехом миссии, то вы ошибочно полагаете разницу между мной и вами чересчур большой. Она лишь в том, что я полезен обществу, а вы все — нет. Настолько нет, что вы не стоите даже содержания в психушке. Именно поэтому за такую ерунду как один вояж вам всем обещана столь высокая награда, понимаете? Но иная разница отсутствует.

— То есть, если мы не справимся, откажемся, подведем, помешаем, — спокойно и хрипло проговорил образовавшийся в дверном проеме Рамазанов, — От нас избавятся, так?