Книга пяти колец (СИ)

Квалификационные испытания были чем-то вроде праздника для простого народа. На центральной площади были сооружены помосты для посланников императора, рядом попроще для знати и уже совсем просто для зевак. Торговцы всякой снедью курсировали вдоль рядов, расхваливая свой товар. Империи предпочитали проводить экзамены прилюдно, на что мой внутренний циник сказал: все равно сиволапое быдло не сможет оценить, насколько правильно исполняет предписания экзамена тот или иной кандидат, а вот ощущение сопричастности будет. Все как всегда: хлеб и зрелища, а если будут кровавые, то еще лучше.

Примечательно, что руководил всем магистр Ляо, а Кумихо стояла за его спиной незримой тенью. Мы с дедом находились в шатре испытуемого как его близкое окружение, готовые помочь ему в случае чего. Наша задача — быть его секундантами, вот и сейчас дед проверял все ремни на доспехах, подтягивая, чтобы все выглядело идеально.

— Готов, брат? — у меня в груди кольнуло от таких знакомых ощущений. Мы всегда будем беспокоиться за близких, которые готовятся к бою, а мы можем лишь советовать и поддерживать.

— Всегда готов. Моим соперником в воинском искусстве будет этот напыщенный инквизитор из Журавлей, — Хван улыбался, словно готовил какую-то гадость.

— Я слышал, он хорош с клинком и талантлив в кольце огня. Настоящий мастер.

— Мне говорили об этом. Я устал, брат. Маска торговца слишком приросла к моему лицу. Пора ее сорвать, пора показать миру не губернатора Цао Хвана, а бойца, Дробящего Кости, — классический меч цзянь в ножнах, украшенных драгоценными камнями, был водружен на подставку, а губернатор встал на колени перед старым потертым сундуком, украшенным стальными драконами. Положив руки на крышку, он замер, словно боялся открыть сундук, но буквально через мгновение он резким движением поднял ее вверх и достал сверток. Развязав шелковый шнурок, он отбросил ткань и достал пару единиц странного вида оружия. Оно было больше всего похоже на четырехгранный лом с приваренной рукоятью, только один был габаритами с меч, а второй чуть больше локтя. Судя по всему, штуки были тяжелыми, что и подтвердилось, стоило губернатору сделать несколько взмахов. — Как давно я не брал в руки мои малышки, — на лице Хвана была улыбка как у мальчишки.

— Ты, главное, не убей его, а то будет слишком много проблем, — это насколько же губернатор опасный боец, если дед говорит, явно не шутя?

— Не бойся, сломаю пару ребер и если будет сильно наглеть — клинки, — сказал он и надел шлем с маской, закрывающей лицо.

Раздался зов трубы, и губернатор, закрепив свои «ломики» на поясе, вышел на площадь. Журавль, одетый в бело-золотые доспехи и самурайский шлем с уже привычной для меня маской демона, стоял наготове, обнажив свои катаноподобные клинки. Как бы меня он ни злил, стоило признать, что противник он явно крайне опасный.

— У тебя есть редкая возможность посмотреть на бой совершенно разных стилей. Журавль — мастер-техник своего клана, как дуэлянты они выше всяческих похвал, вот только война — это не дуэль, а Хвана, как и меня, учили солдаты, прошедшие горнило войн, — судя по ухмылке деда, инквизитор будет неприятно удивлен.

— Стоило деду это произнести, как раздался звук гонга и журавль танцующими шагами приблизился к центру импровизированной арены. Каждый его шаг позволял атаковать в любую сторону, я всем своим естеством чувствовал, насколько он опасен. Дойдя до центра, он замер в странной стойке.

Второй удар гонга, и в центр площади шел Хван, положив длинный лом — цзянь (на русском звучит и пишется одинаково с мечом, а по-китайски это разные иероглифы. В будущем всегда понимается под цзянем меч, если не сказано иного) на плечо, а короткий оставив на поясе. Каждый его шаг говорил о том, насколько он мощный и опасный боец. Если доспехи журавля, как и пауков, больше всего напоминали доспехи самураев, то губернатор шел одетый в тяжеленный ламелляр наподобие монгольского куяка, усиленный отдельными элементами, на каждой пластинке которого был выбит иероглиф — мощь.

Они стояли друг напротив друга, смотря в глаза, — классика, пойми врага — и ты сможешь его победить куда быстрее. Если бы я не умел не только смотреть, но и видеть, то незначительный шаг журавля, сменивший его стойку, остался бы незаметным.

Гонг!

Журавль тут же взорвался серией атак тесня губернатора. Казалось, он полностью доминирует. Наплечники Хвана, закрепленные на кожаных ремнях, оказались на полу, срезанные точным ударом инквизитора, но доспех пока спасал от серьезных повреждений.

— Сейчас начнется! — в голосе деда звучало нетерпение.

Очередной изящный удар клинка Хван принял на шлем, резко нырнув вперед, и следом шагнул вперед, нанося мощный удар коротким цзянем по ребрам журавля. Короткий цзянь с гулким ударом смял пластины доспеха, а губернатор не позволял пользоваться дистанцией, на которой инквизитор имел серьезное преимущество.