Книга пятничных рассказявок. Красный том

— Ты что, это же идеальная охрана моего музея! Неподкупная и обходящаяся мне в сущие копейки.

Толстяк улыбнулся ещё шире.

— Тем более они — лучшие экспонаты коллекции. Ни у кого больше нет таких!

Мертвые души

Павел Иванович Чичиков, сложив руки за спиной, стоял у окна и наблюдал за городской площадью города NN. Там бесконечным серым потоком двигалась колонна мертвых крестьян.

— Кхм.

Губернатор остановился за спиной Чичикова и деликатно кашлянул в кулак. Павел Иванович обернулся к гостю, не меняя на лице хмурого выражения.

— Прошу прощения, — губернатор изобразил на лице подобострастную улыбку, — я только что получил из Петербурга депешу. Там подтверждают ваши полномочия по скупке мертвых душ. Приношу свои глубочайшие извинения за все сомнения в вас.

Чичиков сухо кивнул и снова повернулся к окну. Губернатор подошел и тоже взглянул на мертвецов, марширующих под окнами.

— И куда их? Осваивать Херсонскую губернию? Или за Урал?

Минуту Чичиков молчал, словно сомневаясь, давать ли ответ, и наконец произнес.

— Пока под Москву. Там решением Его Императорского Величества создана для них особая школа.

— Школа? Чему же можно научить мертвеца?

— Зомби, он же “мертвая душа”, мертвецом по сути не является. Потому и научить его можно. Что и было третьего года доказано государственным боккором Пушкиным. А его род, еще с времен Петра первого, работает с зомби.

— И чему их собираются учить?

Чичиков неприятно улыбнулся, обнажив желтые прокуренные зубы.

— Обычным государственным делам. Всему, что знают обычные чиновники.

— Позвольте, — губернатор поперхнулся вдохом, — это что же получается… Ими, нас? Да как же можно! Это же зомби! Да еще и крепостные!

— Зато не воруют, — неприятно рассмеялся государственный прокурор по делам неупокоенных Чичиков, — нам живые не требуются — нам честные надобны.

Под окном, держа строй и чеканя шаг, шли мертвые души, бесчувственные как и предыдущее чиновничье сословие, но готовые до буквы исполнить закон. Этим не дашь взятку борзыми щенками. У них, пожалуй, Птица-тройка доедет куда надо.

Движитель

— Нет, нет, нет! Это же глупость полная! Строить летательные аппараты с другим принципом — настоящая дурость. Наши схемы проверены веками эксплуатации и гарантируют безопасность. А у вас? Где гарантии, что это, — палец главного мага-конструктора ткнул в экспериментальный образец, — не развалится в полете?

— Михаил Танитриэливич, мы сделали полные расчеты на прочность конструкции. И провели натурные испытания на малых моделях. Поверьте, мы бы не стали приходить к вам без полной уверенности.

Группа конструкторов Петра Эрлондовского одобрительно зашумела, подтверждая слова патрона.

— Хорошо, я пойду вам навстречу. Но сначала убедите меня в необходимости вашей работы. Почему вы решили отойти от привычной схемы ковра-самолета?

— Данная схема уже не отвечает новейшим требованиям народного хозяйства. Во-первых, она не обеспечивает всепогодность применения. Во-вторых, движитель на моли тяжелым бременем ложится на промышленность. Последние виды моли, обеспечивающие должную скорость, слишком прожорливы и приводят ковер-самолет в негодность до налета тысячи часов. В третьих, …

— Будем считать, что вы подготовились. Покажите мне ваш движитель.

Сразу несколько младших конструкторов кинулись к машине и открыли движительный отсек.

— Это? Вы полагаете, они будут экономичнее?

— Им требуется только корм и, особо замечу, в скромном размере. А работают они не менее двух лет. Мы провели логистические расчеты…

— Ладно, давайте, показывайте его в деле.

Разработчики, зашумев, выкатили аппарат на взлетную полосу. Открыли заслонки и сотня хомячков высыпалась в барабан. Минута, и маленькие лапки побежали в колесе, с тихим гудением раскручивая пропеллеры. Пётр ещё раз потеребил ремни безопасности на големах-испытателях, тайком начертил знак от сглаза и дал отмашку на старт.

— Если докажете эффективность, — Михаил Танитриэливич шепнул Эрлондовскому, — представлю вас к премии Светлого Владыки. А нет — до пенсии будете сапоги-скороходы проектировать.

Диван-самолет с брезентовым балдахином дрогнул и, набирая скорость, побежал по взлетной полосе, перебирая десятком пар маленьких ножек.

Из жизни детского хора

Школьный хоровой кружок. Двадцать девочек второклашек. Два мальчика: один серьезный как депутат, строго смотрящий на родителей в зале во время выступления; другой рыжий непоседа с трехметровым шилом, умудряющийся шкодить и играть в машинки даже во время репетиций. Первого держат за старательность, второго за голос. Руководитель — строгая дама, любящая высокие причёски и тайком курящая за школой.

В начале весны хор выезжает на местечковый районный конкурс детской самодеятельности. За три дня до мероприятия родительский комитет начинает переругиваться в электронной почте, кто повезёт костюмы. Письмами можно разжигать костры в походе. Под дождём. В последний день один из отцов не выдерживает и нецензурно обещает всё отвезти за свой счёт, лишь бы прекратить препирательство.