Книга пятничных рассказявок. Зеленый том

Время медленно, со скоростью улитки, приближалось к вечеру. Обитатели офиса, как снулые рыбы, еле шевелились в ожидании конца дня. Вика в третий раз взглянула на часы и переложила еще одну бумажку. Боже, как тянется пятница! Скорее бы вечер. Можно будет пойти с Максимом в кино, а потом где-нибудь посидеть. Она даже погладила утром замечательный сарафан, специально для прогулки.

Вика задумчиво почесала лоб. Беспокойная мысль кольнула её. Сарафан. Погладила. Еще утром. Она никак не могла ухватить саднящую занозу в голове. Что-то такое, ноющее и зудящее, вызывало тревогу. Погладила. Сарафан. Утром. Погладила…Утюг!

Девушка чуть не подпрыгнула вместе со стулом. Утюг! Как она могла забыть?! Она не выключила утюг! Или нет?

Ерзая, Вика принялась вспоминать: отключила ли она утюг утром. Вот она достает сарафан из шкафа… Включает утюг… Эта неудобная складка на спине… Тут позвонила Лерка: хотела пойти вместе в театр. Так… А утюг? Нет, этот момент совершенно выпал из памяти. Выключила или нет?

Мучительная заноза выросла до размера целого столба. А вдруг она всё-таки его не отключила из розетки? Это ведь пожар! Нет, было невозможно терпеть эту неопределенность.

Вика медленно впадала в панику. Выключила или нет?! Позвонить Максу? Нет, он не сможет съездить посмотреть. Может, мама? Ой! Нельзя её пугать. Вдруг там и правда пожар. Самой отпроситься с работы? Увы, она только недавно из отпуска и позавчера уже отпрашивалась. Так и премии можно лишиться. Чёртов утюг!

С каждой новой мыслью она накручивала себя всё больше и больше. В голову лезли мысли о пожаре, сгоревшей квартире, соседях, и утюг медленно превращался из прибора во вселенское зло мирового масштаба.

Девушка вышла в коридор и налила себе воды из кулера. Зубы ощутимо стучали по краю стаканчика.

— Вика! — из соседнего кабинета выглянул Петр Михайлович. — Ты где ходишь? Забыла? Бегом на митинг!

Сидя на совещании, она немного отвлеклась. Но каждый раз, стоило ей задуматься, перед глазами стоял невыключенный утюг. И пламя взметалось вокруг него настоящим ураганом.

За час до конца рабочего дня Вика не выдержала. Отпросилась у начальника и бегом, чуть не ломая каблуки, бросилась домой. Автобус, притормаживающий на светофорах, доводил её до паники. И вроде бы было понятно, что если пожар случился, то уже бесполезно спешить. Но Вика не могла остановиться и неслась домой. Только чтобы прекратить мучительную, болезненную неопределенность.

Она распахнула дверь квартиры, и на неё пахнуло гарью. В воздухе висели прозрачные синеватые плети дыма. А-а-а-а-а! Девушка, не разуваясь, побежала на кухню.

У плиты, в одних трусах и фартуке, стоял Максим и что-то жарил на сковородке.

— Ой! Вик, а ты чего так рано? Я тут приготовить хотел… Прости, подгорело случайно.

Хрипло булькая нервным смехом, Вика сползла по стенке. Плюхнулась на пол и уже в голос захохотала. В углу на гладильной доске стоял выключенный утюг. И ехидно подмигивал бликами с блестящей подошвы.

P.S. Кому не было страшно — тот никогда не забывал выключить утюг.

Легенда о Мяулине

Давным-давно на горе Суньшань стоял монастырь Шаолинь. И был среди его монахов некий Ул Ень. Был он таким глупым, что не мог запомнить ничего из мудростей учителей. А наставники-шифу устали на тренировках ломать об спину Ул Еня бамбуковые палки.

Хотел его выгнать настоятель монастыря, но пожалел несчастного. Велел собраться в дорогу и сказал:

— Не можем привести тебя к просветлению, брат мой. Однако, знаю место, где есть великий учитель. Который даже такого, как ты, может вывести на путь Будды. Иди же в провинцию Фуцзянь, в тайную обитель Мяулинь.

Взял монах кружку для подаяния и пошел. Долго путешествовал Ул Ень, потому как Китай был древний и с транспортом были проблемы. И вот добрался он до провинции Фуцзянь.

Каждого встреченного китайца, а их и тогда было много, спрашивал Ул Ень, где находится Мяулинь. Китайцы, хоть и древние, были людьми воспитанными, а потому вежливо указывали в разные стороны. Ведь обитель была тайная, и никто не слышал о ней. И только старый рыбак Са Тья Го указал монаху секретную тропинку.

Всю ночь шел по тропинке Ул Ень. Наутро же оказался перед запертыми вратами в Мяулинь. Стучал он, стучал, и никто не открывал ему. Только к обеду заспанный монах в серой рясе открыл ему ворота.

Приняли Ул Еня в монастыре Мяулинь. Накормили, сводили в баню, переодели в чистую рясу. А затем повели на проповедь настоятеля.

Расселись монахи в большом зале, и Ул Ень вместе с ними. Смотрит по сторонам, ждет, когда выйдет учитель. А тут, и правда, выходит — огромный полосатый кот. Садится перед монахами на возвышении, осматривает учеников. И вместо проповеди начинает мурлыкать.

Хотел возмутиться Ул Ень, сказать, что это надувательство. Но сам не заметил, как начал медитировать. Да так хорошо, как никогда в жизни не умел. Очнулся аж под вечер, когда его другие монахи растолкали.