Книга правды

— Я хорошо знаю сестру Kim Deal из The Breeders, мы оба открыли для себя сходные вещи, несмотря на то, что тусовались в разных компаниях. Я не сидел все эти годы перед телевизором, вообще никогда его не смотрю. Дело в том, что я всегда мог подняться и начать писать вне зависимости от того, в каком состоянии находился. Думаю, именно это меня и спасло. Если бы я ничего не делал, употребление наркотиков могло перерасти все допустимые пределы и… наверное, я бы просто умер. Мне не страшно и не совестно за мою жизнь. Есть только одна вещь, которая стоит у джанхи на повестке дня — умрет он сегодня или нет.

— Все это — сугубо личная вещь, и мне наплевать, как к этому относятся законодатели. Меня подобная чушь никогда не беспокоила и сейчас не беспокоит. Я не собираюсь листать страницы своего прошлого и говорить в недоумении: «Черт, неужели я это сделал?» Я даже не знаю к чему весь этот сыр-бор. Да, я лежал в клинике, потому что на меня очень сильно давили — довил закон, меня арестовывали множество раз, и выбор был таков — либо отправляться в клинику, либо в тюрьму, так что я всегда принимал единственно правильное решение.

Доброта незнакомцев

Одиночество, надежды…

Она к двери подошла,

Мэри Бэллоуз, Мэри Бзллоуз,

Ее нашли прикрученною к койке,

Рот заткнут, пуля в голове.

О Мэри Бэллоуз, Мэри Бэллоуз…

— Сорок миллионов фунтов? Не знаю, что и сказать. Думаю, куплю что-нибудь своим друзьям. Это же такая куча денег… Если честно, не представляю, на что можно потратить такую сумму… Чудес на свете не бывает, и кардинально в моей жизни ничего не изменится. У меня скопилось довольно много денег, но я ведь ни на что их не трачу. Мне не нужна машина или, скажем, большой дом. Мне вполне достаточно одной-единственной комнаты. Только там я могу спокойно сидеть с кем-то тет-а-тет, говорить обо всем, что на душе, и смотреть человеку в глаза Я думаю сделать моих бедных друзей немного богаче. Я не верю в общественную благотворительность. Мои запросы обыденны, за исключением костюмов — я могу позволить себе тысячедолларовый костюм — это одна из моих маленьких прихотей.

— Настоящий мотив для убийства не всегда соответствует содержанию. В балладах об убийствах есть своя внутренняя логика, собственный романтический фатализм, определяющий каждую песню.

— Меня увлекла идея сделать пластинку, которая рассказала бы множество историй с ограниченным эмоциональным контекстом. Я сел и написал все песни как академическое упражнение, но теперь начинаю понимать, что мой собственный стиль сильно отличается от традиционного формата.

— Некоторые песни на пластинке представляют собой вульгарные упражнения в жестокости. Есть нечто привлекательное в том, чтобы помещать жестокость в тех или иных созданных тобой персонажей. Это как игра в кубики.

Ворона Джейн

На каске горняка один сверкает глаз,

Начальство повелело шахту закрывать,

И двадцать касок, двадцать ярких глаз Пришли, в текучих водах отражаясь.

В сарайчике убогом, два на полтора.

Опустошили ее виски,

Потом и пистолеты…

— Убийство никогда не было конечным актом, совершаемым против человечества. Ты не можешь видеть все только в черном или белом цвете. Убийство отнюдь не самая худшая вещь из того, что вообще может случиться. Ты не можешь разложить все по полочкам — именно этим жизнь и интересна.

Вот, например, на обложке журнала — восьмилетний бразильский мальчик, игравший его актер был застрелен полицией в Сан-Паоло. Tbi не можешь, видя этого восьмилетнего мальчика на обложке, и видя в фильме актера, которого действительно застрелили, с уверенностью сказать, кто из них герой, а кто жертва — они оба жертвы.

— Здесь нет разницы для детей и взрослых. Мы все жертвы. К сожалению, вещи таковы, каковы они есть.

Ваши кольты пьяные дымятся,

Следуя ха вами к воротам,

Вы дико хохотали,

Воротясь из города

С населением в двадцать восемь человек.

— Ничто не может сравниться с тем ощущением, когда тебе удается вдруг осознать свое собственное уникальное предназначение. С разных сторон так много давлений… Безопасность — одна из самых изнуряющих и ущербных вещей. Необходимость делать вещи безопасными — вот, что тормозит людей. Я думаю, что дьявол внутри каждого — его собственный страх. Боже Всемогущий, да мы пишем чертову Книгу Нового Времени!

Способность писать и есть мое уникальное предназначение — оно облагораживает посредственную часть моей натуры и поднимает меня духовно.

Омайлсбар

Я тощ и длинен,

Завидного роста,

Почти симпатичный,

Но только непросто

Найти поворот подходящий и свет.

— В этом есть что-то от мифа, и я думаю так: у меня всегда была проблема с наркотиками. Героин чрезвычайно привлекал меня одно время, а потом стал отвратителен. Я был Джанни двенадцать лет, но сейчас чувствую, что долгие периоды могу обходиться без наркотиков и алкоголя. Не представляю себе день, когда сумею остановиться — я не смогу этого сделать. У меня есть настоящая дисциплина прекратить все одним махом, отсюда и естественное стремление злоупотреблять своими силами — обыкновенная мастурбация через саморазрушение.