Книга правды

В атом сложном трудоемком процессе низвестись за неделю от Hoochie Coochie Man (man у сучьей кучи) до состояния дауна, сутки разглядывающего собственный ботинок, при наличии денег, маз и свободного времени — дело самое простое и обыкновенное. Но вот пятьдесят раз отжаться каждое утро, брызгая слюной иа зеленый коврик, и намотать ножками километров пять, это, простите, даже не «нет наркоистерии», а натуральный тридцатитрехкратный Fuck, и стакан парного молока, согревающий обмороженную душу и укрепляющий костлявое тело.

На пороге (без парика, в одном шлафроке на голом теле) появился Bom to be Wild, «ночный император» России — Иван Шувалов, и был он like Your Wall's too High шибко невесел после вчерашнего окаянства с Марсом Бон-файяяяя!

Ветер Desperation сурово мял деревья, на крыше паскудно орало «The Pusher» воронье (песнь о гадах, которые наживаются на нашем здоровье). Зайцы, вместе с a girl I Knew, в организованном порядке гадили перед караваном, Рома-рио под «Take What You Need» заколачивал очередной гол, Би Би Си шпыняло Марадону за финты под винтом, а на четвертом канале перед камерой скакала нахрапистая девица с двумя болтливыми, а-ля эмтивишными мальчиками, которым так и хотелось намазать задницы скипидаром, чтоб их гепард не догнал. «Ай да Джонни Кэш, ай да Ник Кейв, ай да Пол Уэллер, ай да братаны Галлахеры из Оазиса! Ну как дела, ребята? Отлично? Ну и хорошо! А сейчас группа Blur, для вас, девчонки и мальчишки (Mind фелчеры-родители, Small Faces, группу Bloody старую, послушать не хотите ли?)».

— С кем это ты так вчера отличился? — спросила Шувалова Елизавета с укоризной, но заботливо-нежно, как мать родная.

— «TV во всю прочувствовало запах жареного… Многие сейчас поговаривают о возрождении духа шестидесятых, вот они из кожи и лезут вон, чтобы увязать концы. Гластонбери сейчас даже больше, чем крупнейший фестиваль музыки и искусства в Европе — это полет по ту сторону, шанс прочувствовать Англию в самой ее эксцентричности и чрезмерности. Это место, где стирается привязка к реальному миру. Телевизионщики ие смогли просечь magick величайшего фестиваля на нашей земле и одновременно не смогли ее уничтожить, кастрировать до товарной прилизанности. Гластонбери остался демонстрацией счастливого, пьянящего единства, настоящим открытым храмом, ще разные прикольные ритмы передаются от племени к племени, возбуждая нервные окончания. Реальную проверку фестиваль пройдет на следующий год, когда телерадиовещательные компании будут рвать на себе исподнее, чтобы превратить все во «Freak Show». Организаторы должны быть начеку- долгое время Гластонбери был слишком хорош, чтобы дух его сейчас отдал концы». (Гейвин Мартин, «Vox», сентябрь 1994-го).

Шувалов держался вроде блудного сына — виновато-по-корственно:

— Да у Апраксиных, матушка, вечеряли. Помню, что кастраты на диво усладительно пели песни Сержа Гинзбура. Потом Разумовский палкой стал бить фельдмаршала, а Нарышкины — те, как всегда, разнимали…

Из воспоминаний о тех июньских днях Faster Than the Speed of Life у меня в голове остался лишь слипшийся комок ощущений на физиологическом уровне, связанных с конкретным восприятием той или иной группы. That's none of your doing. Молчи, корова Мэттыо Стокоу, не твоего ума это дело. Порой мне хотелось искать какие-то аналогии, но сил подняться в своей Spiritual Fantasy и хотя бы записать собачий бред, типа Madder Rose — Велвет Андеграунд с поправкой скорости и звука на двадцать пять лет, было не больше, чем похоти в джунглях Вьетконга после напалмовой атаки. Don't step on the Grass Sam. В голосе Мэри Лорсон из Роуз был некий экс-торчковый чарм. Я тихо улыбался, кивал головой, ловя кайф пульсаций во внутренностях, нежившихся в теплой солоноватой ванне разлитой по клеткам коричневой жижицы.

— С твоей колокольни двадцать восемь, матушка, подале видится, — заскромничал Шувалов, готовясь к Magick Carpet Ride. — Только смотри, как бы не пришлось нам, русским, чужую квашню даром месить) Disappointment Number получится…

Песня «Она Страдает» (Manic Street Preachers, 'Holy Bible') заставила припомнить одну мою знакомую толстуху, тип Миллеровской Илоны, которой вместо фаллосов нужны были самовзрывающиеся ракеты, кипящее масло с сургучом и креазотом. MSP — буффонада висельников с соответствующими масками и декорациями из орденов «Красной Звезды» на беретах, нечто среднее между богоборческими шоу-мисте-риями Артура Брауна и театральными приколами Алекса Харви, дополненное припанкованным саундом, и настолько разбодяженное кислотой, что возникало ие свойственное этой музыке ощущение легкости и воздушности.

— Фридрих-то, король прусский, тоже обеднял изрядно. Как говорится, Lost & Found by Trial & Error. Даже пиво и то налогом обклал. И от авансов аглицких не откажется. Вот и пойдем мы с тобой, матушка, с нашим Resurrection воедину с пруссаками и их Reflections, Ганновер воевать противу Франции, тебе столь любезной…