Книга радости. Как быть счастливым в меняющемся мире

Когда случается катастрофа, подобная терактам 11 сентября, мы понимаем, что все мы одна семья. Это действительно так. Погибшие в башнях-близнецах были нам братьями и сестрами. Но что самое поразительное – пилоты тех самолетов тоже были нашими братьями и сестрами. Вспомните цунами в Юго-Восточной Азии – видели, сколько любви, сочувствия, заботы всколыхнулось встречной волной? Хотя мы не знали жертв этой катастрофы, никогда их в глаза не видели. Но люди всего мира делились добром. Потому что такова наша суть .

Казалось бы, после 11 сентября те, кто ненавидел Америку, должны были злорадствовать. Но так вели себя очень немногие. Людей действительно глубоко опечалило это событие.

Если бы американский президент не нанес ответный удар, мир мог бы быть другим. Разумеется, мир в итоге и станет другим. Но взгляните, как люди реагируют на любую трагедию. Когда российские шахтеры оказываются завалены в шахте, никому не приходит в голову сказать: «Но я даже не говорю по-русски и не смогу показать на карте этот город». Все просто сочувствуют.

Меня поразила убежденность архиепископа и Далай-ламы, что в итоге мир станет другим. Через несколько месяцев после интервью, когда я навещал Десмонда Туту в ЮАР, грянули парижские теракты. Тогда людская бесчеловечность привела многих в отчаяние. Я спросил архиепископа, что он может сказать тем, кто сейчас упал духом, и он ответил: «Да, порой мы деградируем, но нужно смотреть на вещи в перспективе. Мир становится лучше. Вспомните, чего добились борцы за права женщин или что еще пару веков назад рабство считалось морально оправданным. Для всего нужно время. Мы растем и учимся сопереживать и заботиться об окружающих. Мы учимся быть людьми».

Прошел почти месяц после терактов во Франции, и лидеры стран со всего мира собрались в Париже и ратифицировали соглашение о борьбе с изменением климата, переступив через национальные различия и экономическую алчность, чтобы дать планете больше шансов на выживание. Архиепископ часто приводит цитату одного из своих героев Мартина Лютера Кинга, который, в свою очередь, цитировал своего кумира, священника-аболициониста Теодора Паркера: «Дуга моральной вселенной длинна, но склоняется к справедливости».

– Мне кажется, сейчас подходяще вспомнить один случай из моей жизни, – сказал Далай-лама. – Десятое марта 2008 года. – Каждый год тибетцы, живущие в изгнании, десятого марта отмечают День тибетского восстания. В 1959 году разразился протест против китайской оккупации, который в итоге привел к подавлению тибетского освободительного движения и бегству Далай-ламы в Индию. В 2008 году, накануне Олимпийских игр в Пекине, этот день ознаменовался насильственными столкновениями, начавшимися в Лхасе и прокатившимися по всему Тибету, а впоследствии и по многим городам мира.

Мы, как обычно, собрались, чтобы почтить эту дату. Позже я получил сообщение из Лхасы: местные жители устроили демонстрацию. Я ощутил сильную тревогу и беспокойство, но был бессилен, чувствовал себя беспомощным. Я знал – это повлечет за собой новые страдания и проблемы. Так и произошло: протесты были подавлены с применением силы, множество тибетцев погибли или очутились за решеткой. Несколько дней во время медитации я визуализировал представителей китайских местных властей и выполнял одну из наших практик, которая называется тонглен – «отдавать и принимать». Я пытался взять на себя их страх, гнев, подозрительность и взамен отдать им свою любовь и прощение. Разумеется, физически я бы не смог на них повлиять. И не изменил бы ситуацию. Но психологически это очень помогло мне сохранять спокойный ум. То была хорошая возможность попрактиковаться в сострадании и умении прощать. Мне кажется, любой из нас на такое способен. Эта возможность есть у каждого.

– А я иногда очень сержусь на Бога, – добавил архиепископ, смеясь.

– У меня есть друзья, – сказал Далай-лама, – которые жалуются на Будду, когда у них проблемы. Это то же самое.

– Да, – продолжал архиепископ, – когда я сильно расстроен, то иду в свою церковь и ругаю Бога. Пророк Иеремия говорил Богу: «Ты меня обманул. Ты назначил меня пророком, а я ответил, что не хочу им быть. Но тогда ты сказал: не бойся, я буду рядом. Все, что ты велел сказать моему народу – моему любимому народу, – лишь обрекло его на муки». Вот и я так же ругаюсь с Богом. Иеремия – мой любимый библейский пророк: ценю его за честность. К Богу можно прийти и высказать все, что думаешь, как сделал Иеремия.

Мне стало любопытно, сколько раз архиепископ, подобно пророку, упрекал Бога в том, что не хотел своей доли.

– Когда в мире случается что-то плохое и я бессилен помочь, я плачу. Я просто признаю, что почти ничего не могу сделать.

Помню, один раз я впал в крайнее отчаяние. Крис Хани был одним из самых талантливых молодых лидеров. Я не сомневался, что он станет преемником Манделы. Но его убили накануне Пасхи, перед первыми демократическими выборами в ЮАР.