Книга Сердца, обвитого Змеем, или Книга LXV

«Нашего сына, о мой любимый, агаси во чреве моем!»

Ты же, о Зевс, отец Бромия^}— грозный стрелец! —

Сына исторгнул из мертвого лона, из огневых колец.

И тотчас в бедро вложил И плотью своей окружил,

Питая неюпаром, листьями моли' и светом божественных жил.

И, змеевлас и прям,

Прянул на волю сам

Дивный Дионис, статью прекрасный, — радость земным устам.

Вещие сны о нем Мы вспомянуть дерзнем,

В корчах любовных страстно свиваясь, вспыхнув его огнем.

О, Дионис, внемли,

Тайному зову земли!

Каждое ухо, ждущее жадно, словом волшбы утоли!

О, Дионис! Быстрей Фебовых резвых стрел

В каждое сердце главою рогатой — бей, дабы дух прозрел!³⁷⁹³⁸⁰

Последняя фраза — *дабы Она взволновалась, когда пройду я» — особенно загадочна. «Она» здесь может означать или Аду Лэрд — или я уж и не знаю, что еще!

Все он прекрасно знает. Он просто кокетничает. Имеется в виду не что иное, как тайна Пути Отшельника. Серьезно настроенный ученик найдет некоторые намеки на нее в «Artemis Iota». Имя здесь не указано; но те, кто постигнет таинство в нелегком испытании практики, поймут причину этого умолчания.

47. Вели служанкам Твоим, что следуют за Тобою, усыпать нам ложе цветами бессмертными, дабы вкусили мы наслажденье. Вели Твоим сатирам рассеять шипы средь цветов, дабы вкусили мы боль. Да сольются наслажденье и боль в единую высшую жертву Господу Адонаи!

47. В конечном счете даже наслажденье и боль должны слиться и отождествиться друг с другом в собственной Химической Свадьбе. Ибо в высшем Таинстве должно найтись место всем без исключения элементам чувственного восприятия. Упустить из виду хоть один из них — значит, оставить его несовершенным и, соответственно, «злым»; это значит — не допустить одного из гостей на Брачный Пир; это значит — ограничить Вселенную в данном конкретном направлении.

Таков еще один смысл, в котором можно истолковать стих 1:22 «Книги Закона».

48. И услышал я глас Адонаи, Владыки желанного,

о том, что превыше: