Книга шахской славы. Часть 1

Месневи

Когда все враги отступили,

Оставив палатки и шатры,
Храбрецы шаха вслед за врагом
Устремились наподобие страшного дракона,
Они истребили много [врагов] и вернулись назад,
Никто в войске не остался без добычи.
На этом поле битвы было так много имущества,
Что за счет военной добычи обогатилось войско.

От некоторых участников этих событий и людей, воочию видевших все происходящее, я слышал, что на протяжении одного фарсаха отступающие побросали свое оружие, снаряжение, топча [все] конями, а дальше оставили и верховых животных.

Итак, когда правитель Бухары обратился в бегство, его величество [Абдулла-хан] решительно направился к своему счастливому дяде [Пир-Мухаммад-хану]. После того как состоялась встреча, его царское достоинство [Пир-Мухаммад-хан] устроил пир, согласно изречению: “Почитайте гостя”[568]. Он устроил его величеству [Абдулла-хану] царский пир, веселое празднество. На высших [сферах] голубого неба Венера-музыкант[569], увидев это веселое пиршество, заиграла на сазе удивления[570].

Месневи

Он устроил такой великолепный пир,

Что, [если] его описать, затянется рассказ,
Различными благами мира, какие только можно было пожелать[571],
Разукрасился весь мир.
Что за пиршество! Не цветник ли это упований,
[Где] Хизр[572] просил глоток [вина] из чаши.

После беседы дядя его величества [Пир-Мухаммад-хан], согласно [изречению]: “Неправильно пренебрегать советом”[573], совещался с властелином величественным, как Искандар, [Абдулла-ханом], чье зеркало ума и проницательности, зеркало прозорливости и сообразительности было отполировано различного рода опытами. [Он советовался] об освобождении Ибадулла-султана, достойного Сулаймана. [После этого Пир-Мухаммад-хан] вместе с победоносным хаканом [Абдулла-ханом] отправился в Шахрисябз для истребления злого врага.

Когда Науруз-Ахмад-хан узнал о походе победоносного войска [ханов], о бегстве Бурхана, он тотчас же покинул стоянку гордости и, отправившись по направлению к центру [своих] владений, предпочел снять осаду [Шахрисябза]. /72а/ Узнав об этом, счастливый хан Пир-Мухаммад-хан разрешил его величеству могущественному [Абдулла-хану] с дороги отправиться в Несеф, а сам, осчастливив своим прибытием Шахрисябз, через Келиф[574] направился в столицу своего государства — [в Балх].

Рассказ о завоевании Самарканда Науруз-Ахмад-ханом и об осаде его величеством [Абдулла-ханом] этого самодовольного хана, [Науруз-Ахмада], по просьбе султана Са’ид-хана

После того как мятежный хан Науруз-Ахмад-хан вернулся в Туркестан, в следующем, 961/1553-54 году с войском, большим, чем бедствия, посылаемые судьбой, с армией, более многочисленной, чем пески в пустыне, он выступил для осады Самарканда. В [месяце] раджаб этого же года[575] в результате бесчисленных атак он захватил эту похожую на рай страну, которая была предметом зависти высочайшего рая. Так, слова: “Хакан эпохи в [месяце] раджаб вошел в город”[576] — дважды заключают в себе дату восшествия его на престол.