Книга сияния

— Так-то лучше, — сказал рабби Ливо. — Перл, принеси сюда немного капустного супа, который ты вчера приготовила. Вы согласны, доктор?

— Полностью, рабби Ливо. Прекрасная идея.

— Я не поскуплюсь, — объявил Зеев. — Все самые лучшие лекарства, чтобы моей дорогой жене стало лучше. Пожалуйста, Рохель, поговори со мной. Скажи мне, как ты себя чувствуешь?

Люди, непривычные к звуку ее голоса, затаили дыхание.

— Никогда в жизни лучше себя не чувствовала, — с исключительно нескромной улыбкой отозвалась Рохель.

— Она хочет сказать, что счастлива остаться в живых, — объяснил для всех Зеев.

Из-под опущенных век Рохель украдкой взглянула на Йоселя, который горбился у двери.

— Я слышал, что такое бывает, и даже видел, как это происходит, — сказал лекарь. — Известно, что близость смерти дает нам обновленную радость жизни. По сути, подобные случаи усиливают наши жизненные ощущения, заставляют нас еще больше хотеть жить.

— Да, взгляните на императора, — сказал Карел.

— Нечего сказать, отличный пример, — буркнула Перл.

Раввин пригляделся к Йоселю. Гигант просто стоял позади остальных, ни на что не глядя, сложив перед собой ладони.

— Разве я не попросил всех мужчин удалиться?

Рабби Ливо вздрогнул. Он поймал себя на мысли, что подумал о Йоселе как о мужчине.

— …А женщин я просил помочь.

Дочери раввина теперь толпились в комнате, не зная, чем им заняться, с ужасом озираясь и недоумевая, как можно жить в таком убожестве.

— Спасибо вам всем, — пробормотал Зеев.

— Принесите теплую одежду!

Младшая из дочерей, Зельда, выбежала за дверь.

— Кроме того, ей нужны свежие простыни и покрывала. Лия, Мириам, идите с вашей сестрой и принесите сюда сухое белье. — Усталый и возмущенный, рабби Ливо резко обернулся: — Итак, не будут ли мужчины так добры удалиться?

Один за другим мужчины покидали комнату, но далеко не ушли, а столпились на улице, сбившись в кучку, чтобы не озябнуть. Лишь Йосель с поникшей головой пошел через кладбище, направляясь к прачечной во внутреннем дворе дома раввина. На кухне Лия и Мириам уже поставили на огонь солидных размеров котел с супом и приготовили небольшую кастрюльку. Зельда несла кипу одежды и покрывал.

Надо было видеть, как церемонно сестры вошли в комнату Зеева. Они очень гордились тем, что облагодетельствовали Рохель.

— Зельда принесла сухую одежду, которую мы можем тебе одолжить, — объявила Лия с такой помпой, как будто это были самые роскошные наряды на свете, а не обноски из мешка со старьем, которые они собирались продать Карелу. — А Мириам захватила немного супа.

Капуста и морковь, вкусные луковицы — словом, вся гуща осталась в котле. А с собой они принесли только отвар.

Рохель, которая по-прежнему сидела на полу, внезапно встала и позволила покрывалу упасть.

— Стыдись, Рохель, — выдохнула Перл, ибо даже в купальне женщины всегда держали в руке кусок ткани.

— Ты постыдно худа, — подхватила Лия. — На твоих костях совсем нет плоти.

— Все мы женщины, — сказала Рохель. — Просто женщины.

Собственные поступки приводили Рохель в смущение… и тем не менее она была откровенно счастлива. Она даже не могла вспомнить, когда была так счастлива. Разве что в вечер своей свадьбы, когда возвысилась в глазах окружающих и слегка опьянела от вина.

— Да, мы женщины… — заметив в Рохели какую-то странную перемену, Перл быстро сплюнула на пол, отваживая Дурной Глаз — ибо кто знает, какое несчастье может навлечь такая красота? — Однако, Рохель Вернер, мы должны помнить, откуда мы вышли и куда возвратимся.

— В прах, — добавила Мириам.

Рохель натянула слишком просторную нижнюю юбку, исподнюю рубашку, потом верхнюю юбку и корсаж. Затем покрыла голову большим платком.

— Так-то лучше, — Перл налила немного жидкого супа в миску для Рохели, и та, прежде чем поесть, умыла руки и произнесла молитву.

— Ешь и будь сильной, — сказала Перл.

— А где Йосель? — спросила Рохель. — Куда он пошел?

— Домой, — ответила Перл.

— Он спас мне жизнь.

— Он там оказался, за что ему спасибо. И у него большие руки — разве он позволил бы тебе утонуть? Но что ты делала у воды, Рохель, без мужа — могу я спросить?

— Смотрела шествие паяцев, — объяснила Рохель.

— А, понимаю. Значит, тебе тоже надо было подурачиться, верно?

— Мне придется сделать что-то особенное, чтобы его отблагодарить.

— Йоселю хватает еды, — сказала Перл.

— Как знак благодарности.

— Обойдется без благодарности, Рохель. Ступайте, дочери мои. Следи за собой, Рохель.