Читаем Книга сказок В. Сутеева полностью

Курочка поблагодарила старую берёзу, осмотрелась, не подслушивает ли кто, и взлетела на дерево — в самую гущу листвы. Вот она кое-как примостилась в гнезде и снесла яичко. А потом от радости расхвасталась:

— Ко-ко-ко! Яичко снесла! Ко-ко-ко! Яичко! Яичко!..

— Так-то ты хранишь тайну! — зашумела ветвями старая берёза.

И курочке стало стыдно. Больше она так никогда не сделает.

День за днём курочка неслась в гнезде, спрятанном на дереве. Она уже много яичек нанесла.

Сидит на яйцах, а сама думает: то-то петух обрадуется, когда увидит её с детьми.

В сумерках курочка поднималась с гнезда, чтобы поклевать, схватить несколько зёрнышек, запить свежей росой, — и назад к яичкам.

А петух не мог понять, куда исчезла курочка. В уголке двора он задумчиво стоял на одной ноге, прикрыв один глаз.

— Нет больше на свете нашей курочки! — говорила хозяйка.

— Жаль её! — отвечал хозяин.

Курочке нравится, что никто не догадывается, где она. А дни идут. Берёза ей сказки рассказывает. Курочка слушает и думает про своё: вот обрадуется петух, когда увидит её с такой кучей детей!

И однажды… вдруг под ней пискнуло!

У курочки от радости дух захватило.

А тут снова и снова пискнуло — с одной стороны под крылом, потом с другой. Кто-то где-то осторожно ударил клювом, и раздался треск.

Это было ночью. А к рассвету вылупились цыплята. Старая берёза тоже не спала в эту ночь. Она видела, как курочка клювом выбросила из гнезда пожелтевшие половинки яичной скорлупы, а мокрых малюток укрыла своими крыльями.

К утру они уже просили есть: «Пи-пи!»

Значит, пора с ними в свет показаться.

Слетела курица с гнезда на ветку.

— Ко-ко-ко, цыплятки мои, — зовёт она, как будто и вправду что-то нашла.

А хозяйка схватила лесенку и большое решето и побежала к берёзе. Она насчитала двадцать четыре цыплёнка — пушисто-жёлтых, пушисто-белых и пушисто-чёрных.

Малютки махали голыми крылышками и пищали. Наседка прыгала то с дерева, то на дерево, то на лесенку, то с лесенки, била крыльями и клохтала. А петух от волнения норовил выклевать хозяйке глаза.

Потом все вместе пошли в дом. Когда хозяйка выпустила цыплят из решета, они в одних рубашонках выбежали из дому. А как они пищали!

Тут хозяйка накрошила им хлебушка, налила воды в баночку: учитесь, дети, как надо клевать, как надо пить. Идёт курочка, а вокруг неё детишки.

А на петухе сверкают жёлтые штанишки.

Котёнок, который забыл, как надо просить есть

Утром котёнок проснулся и захотел есть.

Он побежал к хозяйке, но вдруг забыл, как надо сказать по-кошачьи, что он голоден. Поэтому хозяйка не поняла, зачем он пришёл, и котёнок с плачем выбежал во двор. Во дворе он увидел гнедую лошадь.

— Ты чего плачешь? — спрашивает его лошадь.

— Я плачу, потому что очень хочу есть, — отвечает котёнок, — но забыл, как по-кошачьи попросить.

— Не плачь, — говорит лошадь, — я тебя научу, как надо просить. Скажи: «Гы-гы-гы…» — и тебе сразу дадут есть.

— Что ты! Котята не ржут, — заплакал пуще прежнего котёнок и побежал дальше.

На лужайке он встретил чёрную корову.

— Ты чего плачешься? — спрашивает его корова.

— Я плачу, потому что забыл, как просят есть, а я очень голоден.

— Подумаешь! Стоит из-за этого плакать. Скажи: «Му-у-у!» — и тебе сразу дадут есть.

— Ах, нет! Котята не мычат. Они говорят по-другому, — сказал котёнок и побежал в поле.

Услыхала овца, что котёнок плачет, и спрашивает:

— Ты чего плачешь, котёнок?

— Я забыл, как кошки просят есть, — твердит своё котёнок.

— Идём, я тебя научу, — сказала овца. — Скажи: «Ме-е-е!» — и тебе сразу дадут есть.

— Нет, нет! — закричал котёнок. — Это только овцы блеют. Котята говорят по-другому.

И он побежал обратно к дому.

У забора котёнок увидел белую курицу.

— Чего ты плачешь? — спрашивает его курица.

Когда котёнок сказал ей, почему он плачет, курица стала его утешать.

— Сейчас тебе дадут поесть. Скажи только: «Кудах-тах-тах», — сказала она.

— Нет, что ты! Котята не кудахчут, — залился слезами котёнок, — а как они говорят, я позабыл…

И он побежал дальше.

Но тут вышел из избы чёрный кот и сказал:

— Один я тебе скажу, как надо голодному котёнку попросить есть. Пойди в кухню к хозяйке, которая сейчас цедит молоко в крынки, и скажи: «Мяу!»

— Вот это верно! — обрадовался котёнок. — Так и только так просят есть!

Он побежал в кухню и жалобно стал просить:

— Мяу-у-у!

Девочка поняла, что котёнок сильно проголодался.

— Бедный котёнок! Почему ты целый день молчал и не напомнил мне, что ты хочешь есть?

И маленькая хозяйка налила котёнку молока в мисочку. Котёнок вылакал молоко и больше уже не забывал, что надо говорить, когда захочешь есть. «Мяу, — говорит он, — мяу-у-у!»

Зайка — траву поедайка и его семья

В одном лесу жил заяц со своей женой-зайчихой и детками-зайчатами. Жили они в большой нужде. Частенько зайцы лакомились травой, обыкновенной зелёной травой, хоть свежая, хрустящая капуста и морковка были им больше по вкусу. Потому бедняга заяц и заработал себе прозвище Зайка — траву поедайка. И даже его детей в лесу называли не иначе, как Зайчики — траву поедайчики.

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология детской литературы

Индийские сказки
Индийские сказки

Загадочная и мудрая Индия – это буйство красок, экзотическая природа, один из самых необычных пантеонов божеств, бережно сохраняющиеся на протяжении многих веков традиции, верования и обряды, это могучие слоны с погонщиками, йоги, застывшие в причудливых позах, пёстрые ткани с замысловатыми узорами и музыкальные кинофильмы, где все поют и танцуют и конечно самые древние на земле индийские сказки.Индийские сказки могут быть немного наивными и мудрыми одновременно, смешными и парадоксальными, волшебными и бытовыми, а главное – непохожими на сказки других стран. И сколько бы мы ни читали об Индии, сколько бы ни видели ее на малых и больших экранах, она для нас все равно экзотика, страна загадочная, волшебная и таинственная…

Автор Неизвестен -- Народные сказки

Сказки народов мира / Народные сказки

Похожие книги

Околдованные в звериных шкурах
Околдованные в звериных шкурах

В четвёртой книге серии Катерине придётся открыть врата в Лукоморье прямо на уроке. Она столкнётся со скалистыми драконами, найдёт в людском мире птенца алконоста, и встретится со сказочными мышами-норушами. Вместе с ней и Степаном в туман отправится Кирилл — один из Катиных одноклассников, который очень сомневается, а надо ли ему оставаться в сказочном мире. Сказочница спасёт от гибели княжеского сына, превращенного мачехой в пса, и его семью. Познакомится с медведем, который стал таким по собственному желанию, и узнает на что способна Баба-Яга, обманутая хитрым царевичем. Один из самых могущественных магов предложит ей власть над сказочными землями. Катерине придется устраивать похищение царской невесты, которую не ценит её жених, и выручать Бурого Волка, попавшего в плен к своему старинному врагу, царю Кусману. А её саму уведут от друзей и едва не лишат памяти сказочные нянюшки. Приключения продолжаются!

Ольга Станиславовна Назарова

Сказки народов мира / Самиздат, сетевая литература
На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза