Книга стихотворений

Сабинская ль, Тибурская ль моя мыза —
Сабинская для тех, кто уколоть любит,
Тибурская ж для тех, кто мне польстить хочет,
Сабинская ль, Тибурская ль она, славно
5

Я за городом здесь живу в моей виллеИ даже выгнал из груди лихой кашель,
В котором мой желудок виноват, ибо
На днях объелся я роскошных блюд всяких
У Сестия, когда читал тех яств ради
10 Писанье против Анция, тугой свиток,
Напитанный отравой и чумой злобы.
Меня трепал озноб и частый бил кашель,
Пока я не бежал сюда под кров мирный
Крапивой и покоем исцелять хвори.
15 Я вновь здоров — спасибо же тебе, вилла,
За то, что ты к грехам моим была доброй.
А ежели опять свой мерзкий хлам Сестий
Пришлёт мне с приглашением, — приму, что же,
Но пусть он насморк с кашлем сам теперь схватит,
20 Пусть у него, не у меня, стучат зубы
За то, что кормит, обязав прочесть гадость.

45

Акму нежно обняв, свою подругу,
«Акма, радость моя! — сказал Септимий. —
Если я не люблю тебя безумно
И любить не готов за годом годы,
5

Как на свете никто любить не в силах,Пусть в Ливийских песках или на Инде
Встречу льва с побелевшими глазами!»
И Амур, до тех пор чихавший влево,
Тут же вправо чихнул в знак одобренья.
10 Акма, к другу слегка склонив головку
И пурпуровым ртом касаясь сладко
Томных юноши глаз, от страсти пьяных,
«Жизнь моя! — говорит. — Септимий милый!
Пусть нам будет Амур один владыкой!
15 Верь, сильней твоего, сильней и жарче
В каждой жилке моей пылает пламя!»
Вновь услышал Амур и не налево,
А направо чихнул в знак одобренья.
Так, дорогу начав с благой приметы,
20 Оба любят они, любимы оба.
Акма другу одна милей на свете
Всех сирийских богатств и всех британских.
И Септимий один у верной Акмы,
В нём блаженство её и все желанья.
25 Кто счастливей бывал, какой влюблённый?
Кто Венеру знавал благоприятней?

46

Снова тёплые дни весна приносит,
Равноденствия смолкли непогоды
С дуновением ласковым Зефира.
Так простись же, Катулл, с фригийским краем,
5

С изобильем полей Никеи знойной:К знаменитым летим азийским градам!
Чуя странствия, вновь душа трепещет,
Для весёлых трудов окрепли ноги.
Расставаться пора, прощайте, други!
10 Те, кто вдаль уходил из дома вместе,
Возвращаются врозь дорогой разной.

47

Порк и Сократион, Пизона руки,
Обе левые! — глад и язва мира!
Неужели Веранчику с Фабуллом
Вас двоих предпочёл Приап тот гнусный?
За роскошный вы пир с утра садитесь,
Наслаждаетесь всячески, мои же
Дорогие дружки на перекрёстке
Ждут, когда ж пригласят и их откушать.

48