Книга судьбы

– А зачем? Той бабенке ума не занимать. У нее есть муж, который работает, делает деньги, посылает ей изрядную сумму. Не муж, а мул – и хлопот лишних не доставляет. Ни кормить, ни обстирывать, ни гладить. Глупо было бы резать курицу, несущую золотые яйца. А наш господин со своей стороны не собирался вступать в новый брак или же у него за морем имеется какое-то имущество, которое в случае развода придется делить пополам с женой. До сих пор такой необходимости не было.

– О Аллах, ты уже все продумала!

– Я сотни подобных случаев наблюдала, – сказала Парванэ. – Обстоятельства бывают разные, но всегда происходит одно и то же: после долгой разлуки муж и жена уже не станут вновь супругами. В этом ты можешь быть уверена.

Я готовилась к приему гостей с тем молодым задором, который, казалось бы, давно утратила. Я убирала и чистила квартиру, жарила-парила и себя тоже приводила в порядок. Мы замечательно провели вместе почти весь день. И наши встречи втроем продолжались, а вся остальная жизнь строилась вокруг них.

Я помолодела. Впервые я всерьез занялась своей внешностью, пользовалась макияжем, прикупила обновки. Порой я даже заглядывала в гардероб к Ширин, одалживала у нее вещи. Мир приобрел яркие краски, в жизни появился смысл. И работу, и все повседневные дела я выполняла с радостью, даже с восторгом. Я не чувствовала себя больше одинокой, старой, никому не нужной. Я и выглядела моложе. Морщинки вокруг глаз почти разгладились. Линии возле губ не так сильно врезались в кожу, да и сама кожа посвежела и снова как будто светилась. А в сердце – сладчайший трепет, ожидание счастья.

На каждый звонок я первой добегала до телефона, разговаривала, приглушая голос, таинственными намеками, недомолвками, и пряталась от пристальных взглядов Ширин. Я понимала, что она подметила происходившие со мной перемены, однако пока не догадывалась, в чем причина.

Через неделю после того первого свидания Ширин обронила:

– С тех пор как ты возобновила ту старую дружбу, у тебя вроде бы и настроение улучшилось.

В другой раз она пошутила:

– Ох, мама, что-то ты себя подозрительно ведешь.

– Как это – подозрительно? Что я такого делаю?

– То, чего не делала раньше. Ухаживаешь за собой, все время куда-то выходишь, веселая, даже напеваешь тихонько. Не знаю, ты как-то изменилась.

– И все же как?

– Словно ты влюблена. Словно молоденькая.

Мы с Парванэ решили, что пора познакомить Ширин с Саидом. В моем возрасте неприлично прятаться и опасаться, как бы дочь тебя не подловила. Но нам требовался предлог, чтобы объяснить его частые визиты. Прикинув так и эдак, мы решили представить его как друга семьи Парванэ: дескать, он недавно вернулся в Иран из-за границы, а ко мне приходит по делу. Саид действительно перевел на фарси несколько статей и просил их отредактировать.

После того как Ширин несколько раз пересеклась с Саидом у нас дома, я все не решалась спросить ее мнение о нем, чтобы не навлечь подозрения. В итоге она сама затронула эту тему.

– Где тетя Парванэ его нашла?

– Я же тебе говорила, он друг их семьи, – напомнила я. – А что?

– Ничего… красивый старикан.

– Старикан?

– Достойный такой, с прекрасными манерами, – продолжала она. – Совсем не под стать тетушке Парванэ.

– Как некрасиво с твоей стороны! У тети Парванэ все друзья и родственники прекрасно воспитаны.

– В кого же она такая?

– Какая?

– Малость с прибабахом.

– Стыдись! – воскликнула я. – Разве можно так отзываться о тете? Она живая, веселая, рядом с ней все чувствуют себя моложе. Что тут плохого?

– Ну да! Рядом с ней ты тоже вся из себя, и бойкая, и задорная, и вы все время перешептываетесь.

– Ты ревнуешь? Мне хотя бы одну близкую подругу нельзя иметь?

– Ничего подобного я не говорила! Я очень рада, что ты помолодела и в хорошем настроении. Только она забывает про свой возраст.

Летом мы виделись через день, а то и чаще. В начале сентября Саид пригласил нас в усадьбу, которую он купил к северу от Тегерана, в горах Демавенда. Это был прекрасный и памятный день. Горы упирались в небо, ветер доносил прохладное дыхание заснеженных вершин. Воздух был чист и благоуханен, маленькие листья на окаймлявших участок белых тополях трепетали, словно блестки, переливаясь из цвета в цвет на ярком солнце, а при сильных порывах ветра их шуршание перерастало в гром аплодисментов – человеку, жизни, природе. По берегам узких ручейков нежно благоухали петунии. С ветвей деревьев грузно свисали райские плоды: яблоки, груши, желтые сливы, пушистые, налившиеся на солнце соком персики. Не так уж часто в жизни мне хотелось остановить мгновение. Но тот день я бы хотела удержать.

Мы были так счастливы, так легко нам было втроем. Спали завесы отчуждения, настороженности, мы свободно говорили обо всем. Парванэ, мой “темный двойник”, высказывала вслух то, что я не решалась произнести. Ее искренность и свобода выражений смешила нас, и я не старалась сдерживать смех – зачем? Он поднимался из глубинных слоев моего существа, сам собой расцветал на губах, мне самой звук собственного смеха казался незнакомым и приятным. Неужели это я так смеюсь?