Книга судьбы

Дети с любопытством заглядывали в комнату, таращились на Шахрзад. Она засмеялась, поманила их пальцем к себе, поздоровалась.

– Благослови их Бог, – сказала она. – Твои сыновья так выросли.

– Да! Господин Сиамак в третьем классе, и Масуду уже пять лет.

Я протянула ей таблетки и стакан воды.

– Я думала, у них разница меньше, – сказала Шахрзад.

– Мы отдали Сиамака в школу годом раньше. Идите сюда, мальчики, идите, поздоровайтесь с Шар… – тут я заметила испуг на ее лице и поняла, что имя называть нельзя. – Идите, поздоровайтесь с тетушкой Шери.

Шахрзад вздернула брови и рассмеялась, как будто это имя показалось ей глуповатым. Сиамак так внимательно всматривался в нее, что Шахрзад занервничала. Она даже оглядела себя, проверяя, не расстегнулась ли где пуговица.

– Довольно! – сказала я. – Все вышли. Тете надо отдохнуть.

За дверью я сказала мальчикам:

– Не шумите и никому не говорите, что у нас гостит тетя.

– Знаю! – огрызнулся Сиамак.

– Да, сынок. Но теперь и Масуд должен это знать. Ты понял, дорогой? Это наш секрет. Никому не рассказывай.

– Хорошо! – весело ответил Масуд.

Через несколько дней Шахрзад почти оправилась, но сухой кашель все еще тревожил ее по ночам. Я старалась пробудить ее аппетит, готовила всякие вкусные блюда, чтобы она хоть немного набрала вес – она так отощала. Хамид куда-то уходил, возвращался, совещался с Шахрзад при закрытых дверях и снова уходил, получив от нее инструкции.

Миновала неделя. Шахрзад уже ходила по комнатам, стараясь держаться подальше от окон. Я забросила университетские курсы, не водила Масуда в детский сад, опасаясь, как бы он не проболтался о том, что творится у нас дома. Он играл – как всегда, тихонько, строил дома из купленного Хамидом “Лего” и рисовал удивительные картины, явно не по возрасту, очень талантливо. Он и по характеру был настоящий художник, творческая натура. Умел внимательно смотреть и видеть то, чего никто другой не замечал. В хорошую погоду он часами мог возиться с цветами и прочими растениями во дворе. Он даже сажал семена – и они всходили. Масуд жил в своем особом мире. Его не волновало то, чем обычно интересуются дети. В отличие от Сиамака он быстро и охотно прощал, легко приспосабливался к любому положению и всей душой отзывался на малейшую ласку. Масуду были внятны все мои переживания, и когда он чувствовал, что я расстроена, он старался ободрить меня поцелуями.

И с Шахрзад у Масуда вскоре завязалась дружба, я бы даже сказала – то была взаимная нежная любовь. Они все время проводили вместе. Масуд присматривал за ней, словно ангел-хранитель, показывал ей свои картинки, строил для нее дома. Он подолгу сидел на коленях у “тети”, милым детским языком рассказывая какие-то удивительные истории про эти свои постройки. Шахрзад смеялась от всей души, а Масуд, получив такое поощрение, увлеченно продолжал лепетать.

Сиамак относился к Шахрзад с уважением, но держал дистанцию – в точности как Хамид и я. Мне она очень нравилась, и я старалась “не церемониться”, общаться с ней по-дружески, но почему-то рядом с ней я всегда чувствовала себя девчонкой-недоучкой. В моих глазах Шахрзад была воплощением ума и правильных знаний, политической подкованности, отваги и уверенности. Что-то вроде сверхчеловека, больше, чем обычная женщина. Со мной она всегда была добра и хотела, чтобы я чувствовала себя равной, но могла ли я забыть, что эта женщина вдвое умнее моего мужа – она им командовала, а не он ею.

Хамид и Шахрзад все время что-то обсуждали, а я старалась не мешать им и даже не обнаруживать любопытства. Однажды ночью, уложив детей, я прилегла в спальне почитать, а они, решив, что и я уснула, устроились в холле и там продолжали свой разговор.

– Как нам повезло, что Аббас ни разу не был в этом доме! – сказал Хамид. – Мерзавец и двух дней не продержался на допросе.

– Я с самого начала видела, что он слабак, – отозвалась Шахрзад. – Помнишь, как он ныл на учении? Ясно было, что он не тверд в убеждениях.

– Почему же ты не сказала Мехди?

– Говорила, но он сказал, что поздно его отстранять – Аббас уже был в курсе всех наших дел. Мехди сказал, надо постараться втянуть его в работу, основа, дескать, у него здоровая. Но в глубине души я всегда опасалась…

– Да, помню, – подхватил Хамид. – Даже когда мы ездили на границу, ты возражала против его участия.

– Потому-то Мехди никогда не делился с ним важной информацией и следил за тем, чтобы Аббас ни с кем больше в группе не знакомился. Вот и пригодилось: он ничего не знает о тебе, ни твоего имени, ни где ты живешь, ни где работаешь.

– И в том повезло, что он родом не из Тегерана, иначе давно бы все сам вычислил.

– Стоило ему продержаться хотя бы сорок восемь часов, мы бы все успели спасти. К счастью, центральная ячейка и ребята из Тегерана не попались. Нам хватит и того снаряжения, что уцелело. Если операция пройдет по плану, завладеем оружием противника.