Книга судеб

–Как и обещал!– Шаман шутливо поклонился.– Гляньте-ка!– он вдруг резко кивнул куда-то за Заславского. Олигарх обернулся, но позади уже послышался легкий хлопок. Будто лопнул пищевой пакет.

– Что ты…– Вячеслав обернулся, но мужчины в комнате уже не было. – Чертовщина какая-то…– пробормотал он, почесав седеющую голову. В дверь тактично постучали. Заглянули профессор Цукерман в своих очках-половинках.

– Вячеслав Сергеевич, простите. Но нам нужно мониторить сердечный ритм, следить за состоянием…Мы конечно все понимаем, но…

– Состояние стабилизировалось,– коротко бросил Заславский, кивнув на монитор, быстрым шагом покинув спальню дочери.

А Цукерман так долго и не мог взять в толк, как такое могло случиться.

ГЛАВА 11

      Солнце сквозь плотную роспись морозных узоров на холодном стекле лизнуло мне щеку, потом забралось на нос, коснулось ресниц, согревая теплым добрым светом. Я проморгался, открывая заспанные глаза. Все тело ломило и болело. Расстроенный разговором с женой я уснул прямо за кухонным столом. Рядом, под рукой, стояла переполненная окурками пепельница, чуть правее недопитая чашка кофе. Потер опухшее лицо, разминая затекшую шею и поясницу. Да уж…денек у меня был вчера еще тот.

Из ванной доносилось бодрое журчание льющейся воды, значит Яна уже тоже проснулась. На смешных часах с фиксиками стрелки показывали половина двенадцатого. Это во сколько же меня сморило? Я щелкнул чайником. Мне срочно нужно было кофе, много кофе, почти литр! Пошарил по шкафам, но кофе так и не нашел.

– Что-то потерял?– прислонившись к дверному косяку, позади меня стояла Красовская. В шелковом черном коротком халатике с драконами. Ее светлые волосы были еще влажные после душа и немного всклокоченные.

– Кофе…– смутился я, потупив глаза.

– Кофе у меня дома нет, только зеленый чай,– она отодвинула меня от столешницы и показала коробку с душистыми листьями.

– Извини, но я чай не пью…

– Тогда могу предложить…– она задумалась на секунду, пошарила по ящичкам и вытащила пакетик растовримого Нескафе.– Только это!

– Сойдет,– кивнул я. Чайник забурлил, выбросив облако пара, громко щелкнул выключателем.

– И какой у нас план на сегодня?– лениво помешивая чайные листики в чашке, спросила Красовская.

– Ты вчера упоминала Саржин Яр…– после глотка обжигающего напитка мне немного полегчало. Я начал проспыаться, еще бы сигаретку сейчас. Я прикурил, выдохнув струю дыма.

– Именно с ним харьковские легенды связывают переход в потусторонний мир, призраки, непонятные видения и прочая ерунда,– Яна сделал пару бутербродов, но я отказался от своего. Утром мы со Светой никогда не завтракали, лишь наслаждались кофе. Мысль о жене больно кольнула в сердце. Я скучал! Я ее любил! И не мог вернуться…А журналистка с аппетитом съела оба.

– Тогда туда надо обяхательно наведаться,– решил я,– только дай мне пару часов, чтобы решить кое-какие дела…

– Я тебя сильно вчера подвела?– участливо спросила Яна.

Мне пришлось промолчать. Иначе слишком много пришлось бы рассказывать. Затушив окурок в переполненной пепльнице, я сделал последний глоток кофе. Оделся в прихолжей, накинув пуховик.

– Значит в половину третьего возле часов?– уточнила она, следуя за мной с еще только наполовину отпитой кружкой.

– Да,– я подхватил сумку, но поймал ее насмешливый взгляд,– что?

– Ты так и собираешься бродить по городу с сумкой?– улыбнулась журналистка.– Оставь ее здесь, никуда она не денется.

– Ну ты же сама сказал, что одна ночь…

– Иди отсюда, Дворкин!– вздохнула Красовская, замахнувшись на меня рукой.– Не трепи мне нервы.

Я быстро спустился вниз, проигнорировав старенький дребезжащий лифт, который, кажется, остановился, как раз на моем этаже. За ночь в Харькове выпал снег. Вокруг было белым бело. На потемневших ветках деревьев висели пушистые снежные гроздья. Где-то лаяла собака. Бабушка тянула закутанного с ног до головы в теплый вязаный шарф внука на санках. Запеленутый очень плотно он даже не мог пошевелиться, лишь качаться втакт снежным ухабам, улюлюкая на своем младенческом языке. Я вежливо поздоровался и побежал на остановку. По дороге забежал в киоск, купив пять белых роз, только-только раскрывшихся, именно таких, какие Светка и любила. Сел в полупустой троллейбус и покатил в сторону ее работы.

Надо было попробывать вымолить прощение. Мне было трудно без нее, тяжело…Тем более если Мишка видит призраков, то ее способности врача в этом случае вряд ли помогут. Он в опасности, а я должен быть рядом с ними, чтобы защитить, оберечь.

“На круге” вышел с последним пенсионером из троллейбуса, проскочил рынок и подошел к зданию роддома. У входа стояло несколько машин. Счастливые папаши суетливо поправляли гирлянды шариков, хлопало шампанское. Тут всегд так…Кто-то кого-то встречает, в чьей-то семье праздник.

Минуя, компанию, настырно предлагающую мне выпить за здоровья первенца, я скользнул в холл и подошел к охране.

– Добрый день, мне бы увидеть доктора Дворкину из дневного стационара, если можно…

– Секундочку,– ответил охранник в пятнистом комбезе. Прошел к регистратуре о чем-то поговорил. Поманил меня рукой.