Книга судеб

– Вы по какому вопросу?

– Я поблагодарить за сына!– кивнул на розы и чуть смущенно потупился. Говорить, что муж было нельзя. Иначе обиженная Светка никогда не спуститься.

– Минуту обождите…– кивнул охранник на ряд стульев у окошка с надписью регистратура. Со вздохом я стал наблюдать за коридором, ведущим в дневной стационар. Молодые мамаши с огромными животами сновали туда-сюда. Их мужья заботливо кружились рядом, готовые выполнить любой каприз своих жен. Белые халаты мелькали по коридору непрерывно с какими-то карточками, бумажками, направлениями на анализы. От этого радостного мельтешения рябило в глазах. Я отвернулся к окну.

– Дворкин?!– на выходе из коридора, ведущего в корпус, стояла бледная невыспавшаяся Светка с черными кругами под глазами.– Ты?

– Света…– я вскочил со стула, с грохотом упавшего позади меня.– Подожди!

Весь роддом оглянулся на меня. От расстерянности я забыл на стуле цветы, вернулся за ними, а жены в начале коридора уже не было. Ее розовый халат мелькнул уже далеко на лестнице.

– Светик!– я бросился за ней, но путь мне перегородил тот самый охранник с вахты.

– В корпус запрещено!– уперевшись ладонью мне в грудь, твердо сказал он.

– Да это моя жена!– замахал я руками.

– Хоть президент, но без допуска нельзя.

– Света! Светуля! – заорал я. Все вокруг глядели на меня, как на сумасшедшего.

– Давай иди отсюда, тут шуметь нельзя,– упираясь мне в грудь, охранник выдавливал меня к выходу.

– Да отвали ты!– я психанул, отбил его руки в сторону. Светка ушла. Теперь даже ее розового халата не было видно.

– Сейчас полицию вызову,– опасливо косясь на меня, честно предупредил охранник.

И тут из меня, будто спустили воздух. Я поник головой и согласно кивнул.

– Не надо полиции…– не хватало, чтобы из-за меня с главврачом у жены были проблемы.– Я сам уйду.

И побрел к выходу. Мимоходом запихнув в мусорный бачок белые розы “в рубашках”, как она всегда любила. В сердце образовалась пустота, словно все, что было уменя дорогое и ценное в жизни рухнуло в один миг. Мелькнула мысль, что она меня никогда больше не простит. Кошмар!

На крыльце меня встретили овацией. Я расстерянно огляделся и заметил, что следом за мной выходит счастливый папаша, держа в руках краснолицого младенца, завернутого в теплое одеяло Полилось шампанское, закричали. Кто-то подхватил меня под руку, что-то объясняя, в руках оказался пластиковый стаканчик.

– А она представляешь целых 3600!– возбужденно шептали мне наухо, но все слова прорывались ко мне, как будто сквозь туман. В ушах плотная вата, лица и фигуры плывут, а в голове лишь мысль, что она ушла…

Кое-как продрался сквозь толпу встречающих. Встал в сторонке, закурил, наблюдая за счастливой семьей. Я тоже был счастлив до того момента, пока не впутался во все это дурно пахнущее дело. И зачем мне нужен был этот призрак в метро? Ну и что, что Мишка его увидел? Все бы забылось, стало на круги своя…Но я сам себя обманывал. С момента, когда на коммунальном рынке я купил зеркало у Калиновской, попав в плен в Зазералье, у меня уже ничего не будет в жизни, как прежде…

Огляделся по сторонам. У решетчатого забора притаилось такси с белой шашечкой и красно-черной надписью “30-40”. Искать другое не хотелось. Я без спроса сел на переднее сиденье, поймав удивленный взляд шофера.

– До Саржина Яра.

– Сто пятьдесят,– заранее ломовую цену озвучил водитель, но я только кивнул, продолжая смотреть на счастливую семью, рассаживающуюся по машинам.

– И так каждый день!– сообщил мне таксист, пытаясь завезти разговор.– Помню свою забирал…

– Поехали!– нервно поморщился я, отвернувшись к окну. Шофер обиженно замолчал и до самого конца дороги не промолвил ни слова.

Саржин Яр -место отдыха многих харьковчан. Тут расположен источник минеральной воды, беседки, лавочки, красиво убранный парк, каменные дорожки и огромные часы-будильник, возле которых мы с Красовской договорились встретиться. Проскочив улицу Рязанскую, таксист остановил мне возле небольшого спуска, молча взял деньги и укатил, отравив воздух напоследок выхлопными газами.

Журналистка уже стояла на месте, переминаясь с ноги на ногу, в тонких черных колготках и такой же неизменной юбки. Иногад мне казалось, что она ходит даже в самые лютые морозы именно так. Подошел, поздоровался.

– Ну как дела?– осторожно спросила Яна.

– Нормально…– буркнул я в ответ, подавая ей руку.– Пройдемся?

– Было бы неплохо! А то я тут совсем закоченела.

По зимнему времени людей в парке было немного. Несколько “воскресных” отцов с малышами, бабушки-пенсионерки, увлекающиеся скандинавской ходьбой, да дворники, сгребающие снег с дорожек.