Книга судьи

Пока Ладислав общался со старшинами, Лишку накормили и устроили на ночлег в одном из домиков. Небольшая комнатка, в размер лежанки, частично скрытая в стволе, частично оплетенная ветвями, была теплой и уютной. То ли дупло, то ли гнездо — не понять. Незаметно девочку одолел сон. Во сне она плыла сквозь нежно-зеленые волны навстречу яркому солнцу. Хороший был сон: спокойный и радостный, даже просыпаться не хотелось. Но утром, поднял ее Ладислав, и едва дав умыться, потащил, по своей новой привычке, бегом снова к реке. У берега увидела девочка почти полностью снаряженную и груженую лодчонку. На корме что-то правил Брезень.

— Садись, сейчас отправляемся, — поторопил Ладислав. — Поедим в дороге. Если все пойдет по плану, к вечеру подойдем к самому тракту. Переночуем в землянке около капища Великой матери, а завтра, уже все беды будут позади. В Усольи стены крепкие, и дружина у князя — не последнего разлива воины!

Лишка запрыгнула в лодку, устроилась на носу. Брезень отвязал веревку и суденышко заскользило по вверх бурному потоку. Лишка подивилась странному колдовству, доступному племени. Плыли молча. От нечего делать девочка пыталась гадать по воде. Ловила силу, вглядывалась в прозрачную глубину речки, но ничего путного не получалось. Только иногда казалось, что сквозь серо-белый рисунок струй проступают очертания какого-то каменного острова. Но, возможно, это просто камни со дна глядели на Лишку, да облака, отражаясь, морочили ей голову.

Глава 21

Глава 21

Лишка, Ладислав и Брезень стояли на берегу. Река в этом месте делала поворот и на широкой каменистой площадке, которую с одной стороны охватывало, загибаясь, русло, а с другой подпирал сосновый бор, высился храм Великой матери. Вернее, раньше там был храм…

Массивные резные деревянные колонны лежали на земле. Крыша завалилась внутрь. Алтарный камень был вытащен и расколот. Входы в землянки для путников завалены камнями. Пахло пожаром и еще чем-то неуловимо отвратительным. Лишка присела и подняла с земли обломок алтаря. На небольшом куске белого известняка распустила крылья птица Сирин. Резьба была искусная и девочка невольно залюбовалась.

— Та-а-ак… — протянул Ладислав. — Кто же это отважился.

— Битва была, князь.

Брезень водил руками по обгоревшим стволам сосен, росших ближе всего к храму. Под его ладонями раны затягивались и на месте черных пятен, возникала нежная пока еще розовато-оранжевая кора. По лицу паренька струился пот, было видно, что лЕкарство дается с трудом. Лишка подошла, встала рядом и положила свою руку ему на плечо, вливая дополнительную силу.

— Битва? Какая битва? — подошел к ним князь и с любопытством стал следить за волшбой.

— Лес храм защищал, — бросил через плечо Брезень, оканчивая работу. — Жалко, что не до всех дотянуться смог. Видимо, большая часть по реке уплыла.

Лишка, не понимая, закрутила головой.

— Туда смотри, — кивнул князь вглубь леса.

Лишка всмотрелась и тут же зажмурилась. Прямо в нескольких шагах от покалеченных деревьев на земле лежали три тела, буквально оплетенные ветвями кустарников. Некоторые побеги проросли насквозь, разорвав ткани и выворотив наружу внутренности. Огромные мухи суетились на уже начавших разлагаться трупах.

— Два выжлеца и какой-то простак, — протянул Ладислав, рассмотрев одежду. — Видимо проводник. Странно, как удалось его заставить пойти на такое кощунство. Ну, ничего. Сейчас переночуем, завтра войдем в Усолье, сразу сюда разъезд вышлем…

Он оборвал себя и поднял руку, призывая к тишине. Все замерли. Сквозь шелест снова начинающегося дождя до них долетел легкий скрип гравия под копытами и лошадиное всхрапывание. Брезень потянул зазевавшуюся Лишку в лес, ветви сомкнулись, скрывая отряд. Из-за поворота реки показалась всадница. Серая породистая лошадь под красивым резным седлом несла на спине девушку в зеленом плаще, подбитом беличьим мехом. Всадница остановила лошадь, легко спрыгнула. Мельком осмотрела привязанную у берега лодку, заглянула в разрушенное святилище, и, секунду подумав, повернулась к лесу.

— Ладислав, это я — Влада.

Она откинула капюшон и Лишка увидела девушку четь старше себя. Лицо с тонкими чертами — не очень, может быть, красивое, было по-своему интересным. Посадка головы, выражение глаз, изгиб бровей — все выдавало натуру гордую и уверенную в собственных силах.

— Ладка, — вырвался из зарослей Ладислав. — Что ты здесь делаешь?

— Тебя высматриваю. Уж третий день жду. Думала, если к нам в княжество побежишь, обязательно сперва к храму Матери завернешь. Через лес шел? Кто с тобой?

— Знакомься, это Брезень — проводник из чурей, и Лишка. А это — моя невеста, Влада, княжна Усолья.

Слова князя неприятно резанули Лишку по сердцу. Она опустила глаза, и убрала иссушенную руку за спину.

— Плохо. Я надеялась, что с тобой придут чародеи из Ведьмачьего двора и хоть сколько-нибудь дружинников. Очень плохо. Артефакты хоть успел забрать?

— Ты никак допрашиваешь меня, — напряженно и через силу ухмыльнулся князь. — Что произошло.

— Позволь я спрошу, — отмахнулась Влада. — Вы смотрели, куда вы идете?