Книга Тьмы. Часть 1 (СИ)

- А телефоны? Раньше были кнопочные, теперь на сенсорах. Разве это не прогресс?

- i-Phon - это еще один ненужный продукт. Тычешь в экран пальчиком - и у тебя картинка меняется. Во, б... , чудо! Настоящий прогресс, я считаю, будет тогда, когда люди начнут получать реальные блага, а не работать ради куска пластика в кармане.

- Что-то я тебя совсем не понимаю, - почесал лоб Сергей. - Человек, еще когда с дубинкой бегал за мамонтом босиком по снегам Сибири, мечтал об удобной машине, теплой кроватке и о хорошем телефоне, чтобы по "вацапу" коллегам из соседнего племени фотки саблезубого тигра скидывать. А когда это, наконец, свершилось, ты кричишь: это не прогресс! Прогресс - это и есть оптимизация человеческой жизни и труда.

- И что нам предлагают современные интеллектуалы и другие пророки светлого будущего? Бессмертие? Роботов-помощников? Летающие машины? Романтики-футуристы любят рисовать картины светлого будущего, где все счастливы, где каждый занимается чем хочет, живет вечно, где никто ни в чем не нуждается... Когда-то и я желал видеть мир справедливым, честным, добрым. Но со временем, наблюдая за людьми, пришел к выводу: мир делится на сильных, волевых людей и на слабых, безвольных, "овощных". И первые, будь то благородные лидеры, творцы, бизнесмены или мелкие интриганы и капиталисты, всегда будут довлеть над остальными и навязывать им свою волю. Всегда! "Светлое будущее" настанет только тогда, когда по воле банкиров и политиков каждый слабовольный житель планеты будет полностью погружен в иллюзию счастливой жизни. В то время как тираны будут наслаждаться настоящей. Для этих сильных вы и все остальные - пластилин, которым они играются. По мне, так уж лучше я буду ходить в поле траву на лекарства себе собирать, дышать жизнью, чем давиться "чудотворными" таблетками, а затем незаметно для себя превратиться в напичканного химией киборга.

- Ты сейчас как Малахов заговоришь, - усмехнулся Сергей.

- Малахов - тоже продукт фармацевтики. Типа, посмотрите, только придурковатые будут заниматься самолечением. Трушный мужик выбирает аптеку!

- А ты не думал, может быть, создание утопии, даже виртуальной, - это и есть главная задача человека? - спросил я. - Ведь человечество с древнейших времен позиционировало себя сначала как тварей земных, затем как детей божьих, теперь - как самих богов. То есть, создателей миров. Налицо своеобразный рост, выращивание творческого потенциала. Может быть, создание полноценного виртуального мира и есть итог самореализации человечества как вида? А что, если весь наш мир такая же искусственная реальность иных существ - нас других, божественных и забытых, сосланных сюда для творения новых миров? И мы не можем построить такую ракету, чтобы покинуть Землю, потому что еще не создали для себя эти миры? Некуда нам лететь! И вся история человечества - с инквизицией, войнами, пророками, футболистами, ядерным оружием, смартфонами... - все это многообразие направлено на создание виртуальной утопии. И когда мы создадим ее, мы станем иными, забудем себя в этом новом мире и начнем создавать другой.

- Почему этот мир должен быть именно виртуальным?

- Потому что это единственный способ настроить его так, как хочет сам человек.

После этого на какое-то время повисло молчание. Сёма увлекся прочтением этикетки на упаковке чипсов, которые он, не задумываясь, кидал себе в рот. Сергей обдумывал контраргументы, но лицо его отражало внутреннюю неудачу. Вообще Сергей всегда спорил не потому, что действительно имел иную точку зрения. А потому что ему нравилось показывать, будто она у него есть. Оттого в спорах он всегда терпел поражение.

- Я думал, вы будете читать патриотические лекции, связанные с историей, и причитать об ущемлении славянского народа, - сказал я. - По-моему, все националисты только и ждут повода присесть на уши такими речами.

- Мы не националисты, - вздохнул Костя. - Мы не собираемся свою идеологию строить на спекуляции духовного унижения и исторической несправедливости. Я люблю Россию. Мне близка Россия с ее людьми, строениями, культурой, традициями и природой. Мне чужда Россия как геополитическое пятно на глобусе. Мы из тех, кто хотел бы жить в честном обществе. Нам стараются вменить, будто честное государство - это когда мнение большинства. Но ведь это не так. Законы принимают две сотни человек. А я не за большинство, я за каждого.

- Каждый человек не может принимать законы, - сказал я. - Для этого нужны люди, владеющие нужной информацией.