Книга Трех

– Конечно нет! – воскликнула девушка. – Я – Эйлонви, дочь Ангарад, дочери Регаты, дочери… Ой, мне так надоедает доводить этот список до конца! Мои предки, – она гордо подняла голову, – Народ Моря. Я из рода Ллира Молчаливого, Морского Царя. Акрен – моя тетка, хотя иногда мне кажется, что она вовсе не тетя мне.

– Тогда что же ты тут делаешь?

– Я же сказала, живу! – нетерпеливо топнула ножкой Эйлонви. – Тебе все так долго надо втолковывать, чтобы ты понял? Мои родители умерли, и родичи послали меня сюда, чтобы Акрен научила меня волшебству. Понимаешь, это семейная традиция. Так уж повелось, что все мальчики – военачальники, а девочки – волшебницы.

– Акрен в союзе с Арауном из Аннуина! – вскричал Тарен. – Она злое, отвратительное существо!

– Подумаешь, это всем известно, – пожала плечами Эйлонви. – Иногда мне хочется, чтобы родичи взяли меня отсюда. Но наверное, они обо мне просто забыли.

Она вдруг заметила глубокую рану на его плече.

– Откуда это у тебя? – спросила Эйлонви. – Да, ты, как я вижу, не великий воин, если позволил так побить себя. Конечно, Помощник Сторожа Свиньи не обязан совершать подвиги и бросаться в гущу сражения. И все же позволить ранить себя…

Она оторвала кайму от подола своего платья и принялась перевязывать рану юноши.

– Я и не позволял ранить себя! – сердито сказал Тарен. – Это Араун или твоя тетка, не знаю, кто из них, да мне и все равно. Один не лучше другого.

– Я ненавижу Акрен! – неожиданно воскликнула Эйлонви. – Она подлая и гадкая! Из всех, кто появлялся здесь, ты первый, с кем приятно поболтать. А она навредила тебе!

– Это еще не самое страшное, – мрачно сказал Тарен. – Она задумала убить моего друга.

– Если она это сделает, – сказала Эйлонви, – так и тебя не забудет. Акрен не останавливается на полпути и полдела не вершит. Как будет жалко, если тебя убьют. Мне бы не хотелось, чтобы это с тобой случилось…

– Эйлонви, послушай, – перебил ее Тарен, – если под замком такое переплетение ходов, то какой-нибудь ведет и в другую камеру? Ты можешь отсюда проникнуть туда?

– Ведет. И могу, – ответила Эйлонви. – Ты опять задаешь глупые вопросы. Если есть путь внутрь, то и наружу должен быть непременно. Не так ли?

– Ты поможешь нам? – рванулся к ней Тарен. – Нам очень важно вырваться отсюда. Ты выведешь нас?

– Устроить вам побег? – Эйлонви тихонько засмеялась. – Акрен взбесится! – Она надменно посмотрела на Тарена и важно проговорила: – И вынуждена будет отхлестать меня и запереть в темнице. – Глаза ее вдруг весело заблестели. – Да, это великолепная мысль! Забавно бы взглянуть на нее, когда она спустится сюда и увидит пустые темницы. Да ничего забавнее и придумать нельзя! Можешь себе представить…

– Послушай меня внимательно, – прервал ее болтовню Тарен. – Можешь ли ты… отвести меня… к моему другу? Поняла?

Эйлонви покачала головой:

– Это будет не так-то просто. Видишь ли, в камеры ведут просторные галереи, но переходы из одной в другую достаточно тесны и бежать по ним не очень-то удобно. Тем более втроем.

– Ладно, – согласился Тарен, – тогда я присоединюсь к вам в одной из галерей.

– Не понимаю, зачем тебе это? – пожала плечами девушка. – Будет гораздо проще, если я пойду и выпущу его, выведу за стены замка, а потом приду за тобой. Почему тебе так нравится все усложнять? Я же объяснила, что втроем ползать по переходам трудно. Намного труднее, чем ты думаешь. А сам ты отсюда никогда не выберешься.

– Хорошо! – в нетерпении воскликнул Тарен. – Освободи моего друга первым. Я надеюсь, что у него достанет сил двигаться. Если же нет, вернись сюда, и я подумаю, как его вынести наружу. Кроме того, – вспомнил вдруг Тарен, – где-то здесь и наша кобылка Мелингар. Как быть с ней?

– Она, наверное, в конюшне, – сказала Эйлонви. – Надеюсь, ты знаешь, что лошадей обычно держат в конюшнях?

– Пожалуйста, – попросил ее Тарен, – послушай меня. Ты и ее должна вывести. И еще достань нам оружие. Сделаешь это?

Эйлонви быстро кивнула:

– Это будет страшно интересно! – Она хихикнула. – Уж-жасно весело!

Эйлонви подняла светящийся шар и спрятала его в ладошках. В камере снова стало темно. Стукнула опускающаяся плита, и серебристый смех Эйлонви постепенно растаял вдали.

Тарен метался по тесной камере взад-вперед. Впервые за эти два дня у него появилась какая-то надежда, хотя он и не был уверен, что можно положиться на эту легкомысленную девушку. Она, казалось, могла тут же забыть обо всем, что только что обещала. И хуже того, по неосмотрительности выдать их Акрен. А вдруг это все же ловушка, устроенная лишь для того, чтобы навлечь на них новые невзгоды и пытки? О, потеря надежды еще мучительнее, чем полная безнадежность! И все же хуже, чем сейчас, быть не может!

Чтобы сохранить силы, он растянулся на соломе и постарался расслабиться. Перевязанная Эйлонви рана больше не беспокоила. Он был голоден, но те несколько глотков воды, поданные под дверью в миске, убавили нестерпимую жажду.