Книга Трех

– Я отправлюсь на поиски сам, – так же смиренно продолжал Тарен. – Ты права, что отказываешься помогать мне. Да это и не твоя забота.

Он повернулся и понуро поплелся обратно.

– Эй, тебя, я вижу, легко уговорить! – крикнула Эйлонви, соскакивая с валуна. – Нельзя соглашаться так быстро!

И она поспешила за ним.

Ффлеуддур Ффлам стоял на том же месте и ждал его. Теперь, при свете шара Эйлонви, Тарен смог получше рассмотреть барда. Он был высоким и худощавым, с острым носом. Большая копна желтых волос походила на стожок сена, нашлепнутый на голову. Его куртка и штаны пестрели на локтях и коленях большими заплатами, прихваченными крупными неаккуратными стежками неумелой мужской рукой. Башмаки разбиты. Зато арфа, висевшая за его спиной, поражала изяществом закругленных линий, однако в остальном он ничуть не походил на бардов, о которых Тарен знал из «Книги Трех».

– Выходит, меня освободили по ошибке? – сказал Ффлеуддур после того, как Тарен все ему объяснил. – Я должен был догадаться раньше. Еще когда меня тащили по этим ужасным тоннелям, я спрашивал себя, кому нужен несчастный бард, кого волнует, что он томится в тюрьме?

– Я возвращаюсь назад к замку, – твердо сказал Тарен. – Вдруг Гвидион там и еще жив?

– Прекрасно! – вскричал бард. – Ффлам с вами! На штурм! На приступ!

– Не много же осталось от того, что вы собираетесь штурмовать, – заметила Эйлонви.

– У-у, – разочарованно протянул Ффлеуддур. – Ну ладно, мы сделаем все, что в наших силах.

На вершине холма в беспорядке лежали груды камней, будто разметанных ударом гигантского кулака. Только квадратная арка ворот высилась в сиянии луны, словно обглоданная кость чудовища. Облитые холодным лунным светом, свежие руины казались древними развалинами. Лоскутья тумана повисли на остатках башни, словно паруса на мачте после кораблекрушения. Среди камней и обломков валялись тела стражников. Вероятно, Акрен перед самым крушением выслала их в погоню за беглецами. Воины успели только выскочить за ворота. Здесь их и настигла смерть.

С упорством и отчаянием Тарен карабкался по обломкам. Основание замка провалилось, и он ухнул в собственное подземелье. Стены упали внутрь. Бард и Эйлонви помогали Тарену сдвигать громадные каменные плиты. Но эта работа была им явно не по плечу.

Наконец и Тарен выбился из сил. Изнуренный, он присел на камень и покачал головой.

– Больше мы ничего не сможем сделать, – сказал он упавшим голосом. – Все эти руины станут вечным могильным холмом над погребенным под ними Гвидионом.

Он немного постоял, безмолвно глядя на руины былого великолепия, и повернул назад.

Ффлеуддур предложил взять оружие погибших стражников. Он снарядил себя кинжалом, мечом и копьем. Эйлонви вдобавок к мечу короля из могильника взяла лишь маленький кинжал и заткнула его за пояс. Тарен собрал целую охапку луков и колчанов со стрелами. Теперь они превратились в отлично вооруженный боевой отряд.

С тяжелым сердцем спускались они с холма. Мелингар покорно шла за ними со склоненной головой, будто понимая, что никогда уже не увидит своего хозяина.

– Скорей, скорей прочь отсюда! – вскричал Тарен. – Спиральный замок принес мне столько горя! Не хочу больше никогда видеть эти руины!

– А мы? Что он принес нам? – спросила Эйлонви. – Ты так говоришь, будто мы сели в кружок и веселимся, а ты один, бедняжка, страдаешь, стонешь и расстраиваешься.

Тарен резко остановился, виновато улыбнулся.

– Простите меня, друзья, – сказал он. – Я ведь никого не упрекаю. Просто хочу поскорее уйти от этого страшного места.

– А я не тороплюсь, – упрямо заявила Эйлонви. – И ты ошибаешься, если думаешь, что я готова топать без устали по лесу всю ночь. Я устала.

– И я, – откликнулся Ффлеуддур, – кажется, я мог бы сейчас заснуть прямо на каменных ступенях, даже если здесь появится Акрен.

– Нам всем необходим отдых, – согласился Тарен. – Но я не верю Акрен, живой или мертвой. К тому же мы ничего не знаем о Детях Котла. Если они не погребены под развалинами, то сейчас рыщут повсюду, пытаясь напасть на наш след. Вот почему, несмотря на усталость, мы должны как можно скорей убраться отсюда.

Эйлонви и Ффлеуддур послушно последовали за ним. Но сил их хватило ненадолго. Пришлось отыскать укромное местечко в гуще деревьев. Тарен расседлал Мелингар. В седельной сумке он нашел плащ Гвидиона и протянул его Эйлонви. Бард закутался в свою собственную дырявую куртку и осторожно прислонил арфу к искривленному корню дерева. И они с Эйлонви блаженно растянулись на мягком дерне. Тарен остался в дозоре. Мысль о мертвенно-бледных воинах не давала ему покоя. Они мерещились ему в каждом очертании куста, в каждой скользящей тени, в каждом звуке и шорохе. Ночь тянулась медленно. Тарен вздрагивал от любого дуновения ветерка, от крадущихся шагов мелкого лесного зверька. Вдруг кусты зашуршали. Нет, это не ветер! Он услышал слабый вздох, и рука его непроизвольно легла на рукоять меча.

– Чавки и хрумтявки, – захныкал знакомый голос, – будь другом.

– Кто? – вскочил бард. – Кто это? Твой друг?