Книга третья. Ковчег

Мастер Квинтий в пылу сражения тоже не упускал из виду главных действующих лиц событий. Он видел все, что произошло с Творцом, и видел блестящую атаку командира и Хелги, подаривших Творцу драгоценные миллисекунды. Увидел и странную атаку десантника под номером 955, вызвавшую вспышку ярости у Форзага. Он был весьма удивлен, когда обнаружил под этим номером Дрола Стоурела. Но особо удивляться было некогда. Когда отметка командира на шлемовом экране его планшета сменила цвет с зеленой на фиолетовую, а отметка Хелги – на красную, он понял, что настал его черед. Начиная атаку, он подумал о командире с удивлением: «Все-таки жив, бродяга. Вот что значит коэффициент выживаемости 0,99…». Мастер Квинтий тоже применил новинку. Это была комбинация «умертвия» со сверхскоростным телекинезом. К сожалению, первая часть его новой разработки не сработала. «Умертвие» не остановило сердце твари, поскольку его у нее не было. Зато метательный нож, посланный с запредельной скоростью, вошел точно в левый глаз монстра. Чудовищный рев боли сотряс стены зала. Расплата последовала мгновенно, и растерзанное тело Мастера с разбитым антигравом камнем рухнуло вниз.

Все происходило очень быстро.

Отразив очередную атаку и уничтожив врага, Форзаг с ревом боли вырвал метательный нож из глаза и заблокировал болевые рецепторы. «Я очень долго не дам им умирать в комнате счастья», – в бешенстве подумал он о пришельцах. Но надо было срочно заканчивать с Творцом. Он явно приходил в себя. Форзаг сосредоточился.

…Муний внимательно осмотрелся еще раз. Метрах в пятидесяти от него, у самой стены зала, там, где из-под тел павших бойцов еще кое-где просматривались спинки кресел для зрителей, можно было надеяться отыскать то, что ему было нужно. Он начал медленно и осторожно продвигаться в том направлении. Вокруг то и дело падали все новые жертвы этой страшной бойни. Наконец, ему удалось добраться до цели. Вскоре он с радостью обнаружил искомое – вместительный пластиковый мусорный контейнер. Кое-как освободив его из-под массы тел, Муний принялся за работу, благо недостатка в нужном ему материале вокруг явно не наблюдалось. В любое другое время подобная работа не могла бы вызвать у него ничего, кроме брезгливости. Но не в этот раз.

Наполнив бачок экскрементами на две трети, Муний занялся своим внешним видом.

… Сотни и сотни мертвых солдат обеих противоборствующих сторон с продолжающими работать антигравами хаотично перемещались по огромному объему зала, сталкиваясь со стенами, друг другом, а порой и живыми пока участниками сражения. Впрочем, живые старались избегать встречи с ними. Появление еще одного такого блуждающего покойника не могло привлечь внимания никого. В шлеме, но по пояс обнаженный, весь в крови и грязи, со свисающими лохмотьями комбика, со склоненной набок головой, он медленно дрейфовал по залу, иногда сталкиваясь с другими такими же несчастными. Никто не обращал внимания на то, что после таких столкновений курс «мертвеца» оказывался подкорректирован в направлении главных происходящих событий. Наконец, он оказался там, куда стремился попасть. Он находился ближе к потолку зала прямо над сошедшимися в противостоянии Творцом и Форзагом. Муний, уже вполне освоившийся с «ролью», начал имитировать резкую потерю высоты из-за засбоившего антиграва. Дерущиеся вокруг бойцы по-прежнему не обращали на него внимания. Наконец, выбрав удобный момент, Муний дал форсаж антиграву и устремился вниз.

… Форзаг сосредоточился на лице приходящего в себя Творца. Еще миг и… И он оказался с ног до головы облит дерьмом.

Его могли ранить в сражении, пусть даже тяжело. Но бой есть бой. Он, конечно, позже поквитается со всеми, кто посмел поднять на Него руку, и они миллион раз пожалеют от этом в его комнате счастья. Но проделать над Ним такое! Над Ним, кто управляет тысячами миров и триллионами душ! Такого оскорбления его болезненно-самолюбивая натура перенести не могла. Вспышка бешеной, неконтролируемой ярости буквально перекорежила его. Форзаг превратил тело оскорбившего его пришельца буквально в фарш, сопровождая его энергоразрядами до самого низа, и продолжал терзать остатки даже тогда, когда они заняли место среди тысяч и тысяч остальных. Он дал себе слово обязательно оживить мерзавца после победы и вдумчиво объяснить ему всю степень его заблуждений относительно Него. Когда же он все же прекратил терзать остатки тела и вновь повернулся к Творцу, то увидел спокойные и сосредоточенные глаза Повелителя Вселенной, направленные на него. И Мир для Форзага прекратил существование.

Муний, за долю секунды до смерти увидевший, что не промахнулся, умер счастливым.