Книга тысячи и одной ночи. Том 5. Ночи 434-606.

И мы пошли издали за ним следом, – говорил Малик, – и он вошёл в дом одного работорговца (а ночи уже миновала половина). И нам показалась длинной вторая половина её, и мы ушли. А когда настало утро, мы пришли к работорговцу и опросили его: «Есть ли у тебя молодой невольник, которого ты нам продашь, чтобы он нам прислуживал?» – «Да, – ответил работорговец, – у меня около ста слуг, и все они для продажи».

И он стал показывать нам одного слугу за другим, – говорил Малик, – пока не показал семьдесят слуг, но я не увидал среди них моего друга, а потом работорговец сказал: «У меня нет никого, кроме этих». И когда мы хотели уходить, мы вошли в одну разрушенную комнату за домом работорговца и вдруг видим: стоит тот чернокожий. «Он, клянусь господом Кабы!» – воскликнул я. И потом я вернулся к работорговцу и сказал ему: «Продай мне этого слугу!» – «О Абу-Яхья, – ответил работорговец, – это слуга злосчастный и бесполезный. Ночью у него нет другого дела, как плакать, а днём – раскаиваться». – «Поэтому я и хочу его», – оказал я.

И работорговец позвал чернокожего, и тот вышел, притворяясь сонным. «Возьми его за сколько хочешь, после того как снимешь с меня ответственность за все его пороки», – оказал мне работорговец. И я купил чернокожего за двенадцать динаров и опросил: «Как его имя?» – «Маймун», – отвечал работорговец. И я взял чернокожего за руку, и мы пошли, направляясь к моему жилищу.

И чернокожий обратился ко мне и спросил: «О мой меньшой господин, зачем ты меня купил? Клянусь Аллахом, я не гожусь, чтобы служить сотворённым». – «Я тебя выкупил, чтобы прислуживать тебе сам, и пусть это будет на моей голове», – ответил я. «А почему?» – спросил чернокожий. И я молвил: «Не ты ли был с нами вчера в молельне?» – «А разве ты проведал обо мне?» – спросил чернокожий. И я ответил: «Я тот, кто обратился к тебе вчера с речами».

И чернокожий продолжал идти, пока не вошёл в мечеть, – говорил Малик, – и он сотворил там молитву в два раката и сказал: «Бог мой, господин и владыка, о тайне, что была между нами, проведали сотворённые, и ты опозорил меня этим среди людей. Как же будет мне теперь приятна жизнь, раз узнали другие о том, что было между мной и тобой? Заклинаю тебя, возьми мою душу в сей же час». И потом он пал ниц, и я подождал его немного, но он не поднимал головы, и тогда я пошевелил его и вижу: он умер (да будет над ним милость великого Аллаха!).

И я вытянул ему руки и ноги и посмотрел на него и вижу: он улыбается, и белизна покрыла его черноту, лицо его светится, и видно на нем веселье. И когда мы на него дивились, вдруг вошёл в двери юноша и сказал: «Мир с вами! Да возвеличит Аллах нашу с вами награду из-за нашего брата Маймуяа! Вот саван, заверяйте его». И он протянул мне две одежды, подобных которым я никогда не видел, и мы завернули в них чернокожего.

А у его могилы, – говорил Малик, – теперь молятся о воде и просят подле неё о нуждах Аллаха (велик он и славен!). Как сладостно то, что сказал в этом смысле один из поэтов:

Гуляют сердца познавших бога в саду небес,
Пред ним возвышаются завесы господние.
Коль в нем они пьют вино, струя его смешана
С Таснимом[478]

– той влагою, что близость к творцу даёт.Течёт тогда тайна их меж ними и милыми,
И будет ограждена она от сердец других».

Рассказ о праведных супругах (ночи 469—470)

Рассказывают также, что был в числе сынов Исраиля человек, из лучших среди них, и он усердно поклонялся своему господу и отказывался от земной жизни, выбросив её из своего сердца. И была у него жена, помогавшая ему в его делах и послушная ему во всякое время, и жили они тем, что делали подносы и опахала. Они работали целый день, а когда наступал конец дня, муж выходил, держа в руке то, что они наработали, и отправлялся ходить по улицам и дорогам, ища покупателя, чтобы продать ему это. А они постоянно постились.

И однажды, в какой-то день, они постились и целый день проработали, а когда наступил конец дня, муж вышел, как обычно, держа в руке то, что они наработала, и стал искать человека, который бы это у него купил. И он прошёл мимо ворот одного из сыновей земной жизни и людей благосостояния и сана (а этот продавец обладал белым лицом и прекрасным обликом), и его увидала жена владельца дома и полюбила его, и склонилось к нему со сердце сильною склонностью. А её муж был в отсутствии.

И она позвала свою служанку и сказала ей: «Быть может, ты схитришь с этим человеком и приведёшь его к нам». И служанка вышла к продавцу и позвала его, чтобы купить у него то, что он держал в руке, и повернула его с его дороги…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста шестьдесят девятая ночь