Книга утраченных сказаний. Том I

— сложен великий курган из камней (только в «D»).

Это существенные черты данной истории, сохранившиеся и в дальнейшем. Но также много и значительных отличий. Самое заметное из них то, что всей наиболее поздней истории многолетней Осады Ангбанда, закончившейся Битвой Внезапного Пламени (Дагор Браголлах), перехода людей через Горы в Бэлэрианд и прихода их на службу к королям нолдор только предстояло появиться; несомненно, эти наброски производят впечатление, что между приходом нолдоли из Кора и их страшным поражением прошло короткое время. Это впечатление может быть в некоторой мере результатом сжатости этих набросков, и, несомненно, упоминание в последнем из них, «D», о том, что нолдоли занимались многими искусствами (с. 240), до некоторой степени сглаживает это впечатление — в любом случае, Тургон, рожденный, когда гномы жили в Хисиломэ или (по «D») когда они разбили лагерь у Сириона, уже совсем вырос ко времени Битвы Бессчетных Слез.^{[прим.12]} Но присутствующая в Сильмариллионе картина тех веков, что прошли пока Моргот был накрепко заперт в Ангбанде и «под защитой своих армий на севере нолдор возвели свои дома и башни», здесь определенно отсутствует. Позднее мой отец основательно увеличил срок между восходом Солнца и Луны и Битвой Бессчетных Слез. В старой концепции также весьма существенно то, что победа Мэлько была настолько полной и безоговорочной, что многие из нолдоли стали его рабами, и куда бы они ни ушли, они жили, порабощенные его заклятием; лишь в Гондолине были они свободны — так в раннем повествовании Падение Гондолина говорится, что жители Гондолина «были из нолдоли, что единственные избежали власти Мэлько, когда в Битве Бессчетных Слез он истребил и поработил их, соткав над ними заклятья, и заставил их жить в Железных Преисподнях, откуда они могли уходить лишь по его воле и приказу». Кроме того, Гондолин был основан лишь после Битвы Бессчетных Слез.^{[прим.13]}

О смерти Фэанора в более ранней концепции мало что известно; однако, по крайней мере, ясно, что она никак не связана с историей его смерти в Сильмариллионе (с. 107). В этих ранних набросках нолдоли, покидая Хисиломэ, бились в первой битве с орками в предгорьях Железных Гор или в ущелье Холмов Горечи, и вполне ясно, что эти возвышенности соответствуют более поздним Горам Тени, Эрэд Вэтрин (см. с. 158, 238); но в Сильмариллионе (с. 106) нолдор впервые столкнулись с орками в Митриме.

Встреча гномов и илькоринов напоминает встречу недавно прибывших нолдор с Серыми Эльфами Митрима (там же, с. 108); но при этом нолдор узнали о могуществе Короля Тингола из Дориата, а не о Битве Палисора.

Если в этих набросках Майдрос, сын Фэанора, возглавил нападение на Ангбанд, завершившееся большим кровопролитием и его собственным пленением, то в Сильмариллионе перед Ангбандом явился Финголфин, который, будучи встречен молчанием, благоразумно отошел в Митрим (с. 109). Майдрос (Маэдрос) уже был схвачен во время встречи с послами Моргота, якобы прибывшими для переговоров, и он слышал трубы Финголфина с места своих мучений на Тангородриме — куда Моргот приковал его до тех пор, как он сам сказал, пока нолдор не откажутся от войны и не уйдут прочь. О разделении нолдор на два народа в раннем повествовании упоминаний нет; и спасение Маэдроса Фингоном, который отрубил ему руку, чтобы спасти, отсутствует в нем в какой бы то ни было форме: скорее он был, хотя и искалеченный, освобожден самим Мэлько, и причин этого не приводилось. Но очень характерно, что искалечивание Майдроса — важный «момент» в этих легендах — само по себе никогда не было исключено, хотя и было помещено в иной сюжет.