Книга величиной в жизнь. Связка историко-философических очерков

Еврабия приняла исламскую концепцию истории, в которой ислам определяется как освободительная сила, сила мира, а джихад определяется как „справедливая война“. Те, кто сопротивляется джихаду, как израильтяне и американцы, являются виновными, а не те, кто ведут „справедливую войну“ джихада. Именно эта политика внушила нам, европейцам, рабский дух диммитьюд, дух подчиненности арабам, который ослепил нас, который влил в нас ненависть к нашим собственным ценностям и желание разрушить и уничтожить наше собственное происхождение и нашу историю».

И немногим выше:

«Это стратегия, целью которой было создание пан-средиземноморского евро-арабского образования, которое позволило бы свободное передвижение людей и товаров, определила и иммиграционную политику Евросоюза в отношении арабов. И за минувшие с тех пор 30 лет она также установила соответствующую культурную политику в школах и университетах Евросоюза. После первой встречи Евро-Арабского Диалога в Каире в 1975 г., в которой приняли участие представители Евросоюза и Лиги Арабских стран, были заключены соглашения, касавшиеся распространения и пропаганды в Европе ислама, а также арабского языка и арабской культуры посредством создания арабских культурных центров в городах Европы. Вскоре последовали другие соглашения, причем они имели целью обеспечить культурный, экономический и политический евро-арабский симбиоз. Эти усилия широкого профиля охватывали университеты и средства массовой информации (как печатные, так и электронные) и даже включали передачу технологий, включая ядерные технологии. Наконец, евро-арабская совместная дипломатия проталкивалась на международных форумах, особенно в ООН» (текст цитирован по электронному источнику: jerusalem-korczak-home.com/ np/Bat.html; Бат-Йеор. Из истории проекта Еврабия. Перевод с английского Элеоноры Шифрин).

Читатели, безусловно, заметили, что Бат-Йеор говорит о Еврабии уже как о свершившемся факте, и было это в далекие 2004–2005 гг. Ну а все остальное — по гибридным лекалам социально-антропологического проектирования и программирования австро-японского графа: пропаганда «ценностей» меньшинств среди коренного населения, поддерживающая полномочия суда «священного гендера», поощрение распространения ислама, а также различных еретических сект и движения Нью-Эйдж в ущерб традиционному христианству, открытие границ для привлечения законной и незаконной иммиграции, создающей свои анклавы на осваиваемой ими территории неверных, существующие по законам шариата. И здесь, судя по всему, для планировщиков будущего общества и достойных наследников Рихарда Куденхове-Калерги важен сам параллелизм процессов: искусственное привитие местному населению ЛГБТ-стандартов в жизни и массовой культуре и формирование мощной исламской уммы в Европе. И недалек тот час, когда весь этот обильно вскармливаемый андерграунд разнесет изнутри, подобно яичной скорлупе, внешний каркас Западной Европы, и мы, возможно, увидим рождение на ее территории нового мира — хорошего ли, плохого ли, но совершенно иного. А коренные жители Европы однажды проснуться в другой стране, как это некогда в XV-м веке уже случилось с византийскими греками-ромеями. Так что, Византия = Европа, но с более чем пятисотлетней отсрочкой.

Флаг Панъевропейского союза

Дело в том, что ислам еще более глобальная религия, чем римское католичество: он дает простые и зачастую вполне очевидные ответы на вопросы своих верующих. Поэтому, в конечном счете сделав ставку на ислам как будущую религию Европейского сообщества, западная элита никоим образом не ошиблась, если рассматривать ее представителей именно в рамках движения Пан-Европа и в русле идей «Практического идеализма» Куденхове-Калерги. Перечитывая это произведение, написанное рубленными и выразительными предложениями в духе немецкой упорядоченности, утверждающими беззаветную убежденность автора, мы все же ощущаем некую недосказанность и желание опереться на внешнее явление или инструментарий. Его Куденхове-Калерги видит то в пацифизме, то в еврействе; однако ни одно, ни другое его не в силах удовлетворить, что он с трудом и скрывает. И все могло бы сложиться по-иному, если бы он, например, получил религиозное образование по направлению миссионерства в исламских странах (или он бы повстречался со знаменитыми востоковедами из спецслужб Великобритании, благодаря которым он бы проникся глубиной ислама). Но к счастью для многих христианских патриотов Европы этого тогда не произошло, в чем, несомненно, заслуга Божественного Провидения. И он оставался пребывать в рамках шаткой для него левой либеральной парадигмы.

Перманентная Реформация… Еще раз о последней тайне Европы