Книга воспоминаний

Когда мы дошли до укрепления мухаджира хаджи Насруллаха Кюринского из Кепира, который находился близ ГазиМухаммада, мы услышали из-под горы крики солдат: «Ура, ура!» и звуки барабанов и военной музыки. Имам сказал окружающим: «Клянусь, это хитрость русских. Они не пойдут на нас с этой стороны, но они намереваются подняться к нам этой ночью с другой стороны. Этими голосами хотят усыпить нашу бдительность на остальных участках».

В это время к нам подъехал наиб Дибир Аварский с двумя мюридами и сказал: «Я иду сейчас в обход этой горы, быть может, узнаю в чем дело», и удалился. А мы остались на этом месте до утра. Караулы с вершины гор начали скатывать вниз на русских собранные для этой цели камни. Когда имам узнал об этом, он велел через своего голосистого мюрида Амиpa из Чиркея (Слова: «Голосистого мюрида Амира из Чиркея под строкой) крикнуть им с этой стены, чтобы они напрасно не бросали камни, пока не убедятся, что русские наступают. Когда рассвело (Букв.: когда утро рассеяло перед нами мрак ночи), мы посмотрели на подножье горы: солдаты не двигались со своих мест и кричали. Однако начали приближаться к нам из-под горы и обстреливать нас из ружей, прячась за скалы, не доступные нашим пулям. Во время этой взаимной перестрелки к нам подошел один из мюридов и сообщил, что русские уже поднялись на нашу гору со стороны Куяда, с того именно места, где находился уволенный наиб Амирасул Мухаммад из Кудали. Он пал там мучеником, его товарищи были взяты в плен. Имам поспешил в селение, но не успел сообщить эту неприятную весть своим мюридам, которые находились на укреплении Инков Хаджиява.

Вслед за нашим въездом в селение Гуниб, на его окраине появились авангарды русских отрядов, которые взяли наших за селением в плен, некоторых убили, некоторые убежали. Оставшиеся были окружены солдатами, которые начали в нас стрелять из штуцеров. Мы ответили им стрельбой из ружей с крыш домов.

Имам перешел из дома Мухаммадшафи в мечеть, ввиду ее прочности для обороны. Семьи свои мы разместили в домах около мечети. К имаму собрались те мухаджиры и мюриды, кто хотел. ГазиМухаммад со своим братом Мухаммадшафи укрепился в одних домах, Инков Хаджияв в других.

Имам обратился к своим сыновьям и ко мне с хорошими наставлениями, говоря: «Оба вы выбирайте в раю гурий вместо жен, так как гурии для вас лучше ваших жен, дочерей Инков Хаджиява и Даниял-бека Илисуйского. А мне лучше взять жену из райских женщин, чем госпожу Загидат, дочь муршида Джамалуддина ал-Хусейни». И продолжил, обращаясь ко мне: «Тебе также лучше иметь райскую жену, чем мою старшую дочь». Шамиль затем сказал: «Перенесите ужасы войны, человек рождается один раз и умирает тоже один раз. И как бы мы долго ни жили, смерть все равно настигнет нас. Очистите ваши сердца от мирских забот, которые отвлекают вас от воздаяния загробной жизни и лишают вас ее. Раскайтесь перед Всевышним Аллахом в прежних ваших грехах, чтобы чистыми отправиться на тот свет ради Аллаха».

И вот пока мы под воздействием этого убеждения,  наступило время полуденного намаза. Мы начали вместе с имамом совершать намаз, до окончания которого ядро из маленькой пушки угодило в михраб. Если бы оно пробило стену, то угодило бы прямо в грудь имама. Ядро разорвалось у наружной стены мечети.

При таком положении дел нам начали кричать со стороны окружающих селений полковник Алихан Аварский и полковник Хаджи Будда из Газикумуха и другие: «Не подвергайте себя гибели, подчинитесь наместнику добровольно; он вас не погубит и не уничтожит».

Когда мюриды имама услышали призыв, сердца у них смягчились они захотели мира и презрели смерть (Букв.: «отвернулись от смерти до встречи с ней»). Они начали настаивать, чтобы имам послал к наместнику двух верных людей, чтобы выяснить истинные его намерения, и что он скажет. Имам просил их не говорить ему подобные слова о его явке к наместнику. И сказал, что если кто хочет из вас пойти к наместнику, пусть пойдет, он не накажет их за это, а кто хочет остаться у него, то пусть останется. «Моя цель, сказал он им, бороться с русскими, все равно один я буду бороться или вместе с другими». Имам именем Аллаха заклинал их, чтобы они не уговаривали его отправиться к неверующим (кафирам) и показать им свое лицо.

Когда мюриды доподлинно узнали намерения имама, они стали настойчиво обращаться к сыну имама ГазиМухаммаду, прося уговорить отца прислушаться к их советам. ГазиМухаммад стал просить отца, уговаривать, какой, мол, вред, если послать двух человек к наместнику, чтобы узнать его намерения; если мы будем сражаться с русскими и погибнем здесь, то мы не заслужим воздаяния Всевышнего Аллаха, так как наши женщины разбегутся (букв.: рассеются) в разные стороны, как это случилось при сражении на Ахульго.

Тогда сердце имама смягчилось, и он принял просьбу сына. Он послал к наместнику (Слова «к наместнику» добавлены над строкой) Юнуса из Чиркея и Хаджиали из Чоха. Юнус вернулся к нам, а Хаджиали остался там. Юнус угадал намерение наместника: явка Шамиля к нему и сохранение его жизни.