«Книга Всезнания» (СИ)

Топот заполнил пустынный коридор Кокуё-Ленд, по которому гулял ветер. Савада убегал прочь от иллюзиониста, чтобы найти Хром и попросить ее помочь Мукуро добраться до кровати, иллюзионист же стоял, прислонившись спиной к стене, всеми силами заставляя себя не осесть на пол, и думал о том, что же такое проигрыш.

А в это время Вольфрам Фукс победно усмехался, паря над полуразрушенным зданием парка развлечений.

========== 21) Ускорение ==========

Хранители ждали босса в том самом зале для боулинга, где еще днем Тсуну напугал юный иллюзионист. Они негромко обсуждали случившееся и перемену в Саваде, размышляли о том, почему Тсуна смог без зажжения Пламени Предсмертной Воли стать таким, каким обычно становился лишь в бою, а Хром стояла в углу, поджимая губы и бегая взглядом по грязному бетонному полу. Она знала, что Мукуро был практически без сил, и боялась. Боялась, что тот не сумеет удержать маску превосходства, а затем будет ненавидеть себя за это… еще больше, чем обычно. Ведь Рокудо Мукуро ненавидел всех людей, включая и самого себя.

Тсуна пробежал мимо зала, но затормозил, краем глаза заметив в комнате друзей, и помчался к ним. Вот только первым делом он подошел не к одноклассникам, а к Хром — к девушке, тут же с надеждой и опасением посмотревшей на босса и подавшейся вперед, но не решившейся задать вопрос. Она была слишком скромной. И слишком внимательной к чужим чувствам.

— Хром-тян, я это… — запыхавшийся от долгого бега парень глубоко вздохнул, выдохнул, оперся ладонями о колени, согнувшись в три погибели, и, наконец, тихо попросил: — Мукуро остался в той комнате, можешь о нем позаботиться? Думаю, у него совсем сил не осталось, он даже стоял еле-еле… Я волнуюсь, но мою помощь он не примет, так что позаботься о нем, ладно?

— Конечно! — тут же среагировала иллюзионистка и сделала шаг к двери, но всё же заставила себя вернуться и поклониться Саваде: — Спасибо, босс.

— Да не за что, пусть в себя приходит. Можно мы тут немного поговорим, а потом уже пойдем по домам?

— Конечно, — еще один поклон, и Докуро со всех ног кинулась к человеку, которого ценила больше всего в этой жизни. К человеку, которого любила несмотря ни на что. И который продолжал день за днем отталкивать ее.

— Джудайме, что произошло? — осторожно спросил Гокудера, глядя на разминающего шею босса подозрительным взглядом. — Почему Вы так… изменились?

— В смысле? — опешил Тсуна. И удивленно воззрился на друзей. Пальцы с обгрызенными, немного грязными ногтями замерли на смуглой шее.

— Вы обычно таким решительным становитесь только перед боем, — осторожно уточнил Хаято, а мгновенно просочившийся сквозь потолок дух, напугавший Саваду до слегка истерического возгласа «хиии», игнорируя всполошившихся Хранителей, чуть возмущенно ответил подрывнику, который не мог его услышать:

— А вот это уже оскорбление. Герр Савада всегда один и тот же, просто Пламя работает для него «сигналом» к тому, что можно прекратить во всем сомневаться. Это всего лишь символ, который он использует как оправдание для самого себя, символ, который он подсознательно создал и использует, если выхода нет и надо принимать серьезное решение. Так к чему говорить, что он меняется?

Тсуна, успокаивавший друзей, переполошившихся из-за его испуга, замер, а затем удивленно спросил:

— Ты так думаешь?

— Нет, дон Савада, я это знаю, — снисходительным тоном ответил дух, многозначительно посмотрев на Хозяина. Тот смутился, почесал кончик носа, и в ответ на расспросы друзей передал им слова Стража.