«Книга Всезнания» (СИ)

— Не говори ерунды, — фыркнул Хаято и, снизив голос, всё же пояснил: — Решили вечером обсудить «интуицию» Джудайме.

— Тогда я с вами, всё равно тренировки сегодня нет, — улыбнулся Ямамото и настороженно посмотрел на Тсуну. Тот лишь тяжко вздохнул в ответ. — И раз уж мы решили собраться, то, может, и Рёхея позовем? Он всё равно в курсе дела.

— Совсем спятил? С этим газоноголовым беседа затянется на всю ночь! — взвился Хаято и сжал кулаки. Мышцы, скрытые черными напульсниками, мгновенно напряглись. Белые узоры на темной ткани растянулись, не желая сдерживать порыв своего хозяина. А Савада, почесав кончик носа, задал вопрос, мгновенно охладивший пыл его «Правой руки»:

— А где мы вообще будем это обсуждать? У меня нельзя, там Реборн, а на улице допоздна лучше не засиживаться.

Хранители переглянулись. Гокудера жил на съемной квартире, в которой имелась лишь одна комната и кухня, а потому разместиться с комфортом там в любом случае не получилось бы. Отец Ямамото владел суши-баром, располагавшимся в их собственном доме, рядом с которым было еще и небольшое додзё, однако на этой неделе у них остановились старые друзья отца, и даже в додзё от них вряд ли удалось бы скрыться, ведь все они отлично владели кендо, и в любой момент могли захотеть потренироваться. Дом Тсуны отметался по вполне понятным причинам, а собираться у Сасагавы для обсуждения мафиозных дел было нереально, поскольку тот отчаянно не желал, чтобы сестра была в курсе положения дел. И опасность того, что Киоко краем уха услышит диалог о Книге Всезнания вешала амбарный замок на двери дома ее брата. А потому парням не оставалось ничего, кроме как серьезно призадуматься о месте дислокации на этот вечер, вместо бесполезных перебранок. Собственно, именно ради их прекращения Тсуна и сменил тему, но даже он сам не ожидал, что вопрос окажется настолько насущным.

— А что, если отправиться в Кокуё-Ленд? — протянул, наконец, Ямамото, и это вызвало новую вспышку гнева Хаято. Простить иллюзионисту, оккупировавшему этот полуразрушенный парк развлечений, экспериментов над Тсуной, вспыльчивый подрывник всё еще не мог. Вот только Саваде идея пришлась по душе, и он окончательно расстроил свою «Правую руку» словами:

— А что, Мукуро ведь в курсе, да и он иллюзионист — наверняка сумеет что-то дельное подсказать. Он ведь прошел Пути Ада, значит, с демоническими штуками должен лучше нас обращаться, разве нет?

— Нет, — вмешался Фукс, и Тсуна удивленно на него покосился. — Ведь кириос Мукуро никогда не имел дела с магическими артефактами. Да и ты путаешь его Пути с тем, чем владеешь, пан Савада.

«В смысле?» — озадачился Тсуна, а Гокудера прошептал:

— Эта Лия что-то говорит, да?

— Нет, погоди, я… — пробормотал Тсуна, а Вольф продолжил:

— Мсье Мукуро прошел части Колеса Сансары, расспроси об этом Хаято-нии, он тебе с удовольствием расскажет. А ты держишь в руках артефакт, созданный демоном Ваал-фегором. И хотя буддийская религия, признающая существование Колеса Сансары, крайне отличается от христианской, признающей существование демонов, населивших Ад благодаря предательству Люцифера, и Колесо, и демоны на самом деле существуют. Вот только прошедший через Колесо иллюзионист не может ничего знать о нравах демонов, подобных Ваал-фегору, поскольку он сталкивался лишь с восточными демонами, но никак не с европейскими.

— Ааа! Я окончательно запутался! — взвыл Тсуна и взъерошил волосы.

— Что такое, Джудайме? Что она сказала? — всполошился Гокудера, пытаясь отыскать взглядом невидимого Стража. Ямамото же рассмеялся, отвлекая внимание одноклассников, удивленно покосившихся на его друзей, и поспешил сгладить неловкость.

Наконец Тсуна успокоился и, по привычке тяжело вздохнув, тихо сказал:

— Парни, Лия ушла, вместо нее Вольф сейчас. Это временно, они меняются. И вот он сказал, что Ад европейский от Ада буддистского отличается, потому Мукуро ничего не смыслит в артефактах демонов, похожих на Ваал-фегора. Гокудера, объясни мне, а? А то я уже ничего не понимаю!

Хранители переглянулись, и Хаято кивнул. Одноклассники всё еще подозрительно поглядывали на неразлучную троицу, а потому продолжать разговор в классе было чревато опасными последствиями, и Гокудера принял единственно возможное решение: предложил поговорить об этом после уроков, поскольку во время обеденного перерыва им всё равно не удалось бы найти достаточно укромное место, да и на перемене рассказать о Колесе Сансары он просто не успел бы. И Тсуна вынужден был согласиться на такие условия, несмотря на сжигавшее его любопытство, тем более что как раз в этот момент прозвенел звонок.